Что характерно для типологического метода в истории. Специально-исторические методы
Целью занятия является освоение принципов историко-генетического, историко-сравнительного, историко-типологического методов исторического исследования.
Вопросы :
1. Идиографический метод. Описание и обобщение.
2. Историко-генетический метод.
3. Историко-сравнительный метод.
4. Историко-типологический метод. Типологизация как прогнозирование.
При изучении этой темы рекомендуется обратить внимание в первую очередь на работы И.Д. Ковальченко , К.В. Хвостовой , М.Ф. Румянцевой , Антуана Про , Джона Тоша , раскрывающих её современное состояние в достаточной мере. Можно изучить и другие работы в зависимости от наличия времени и если данная работа непосредственно касается темы научных поисков студента .
Под «историческим», «историей» в научном познании в широком смысле понимается все то, что в многообразии объективной общественной и естественной реальности находится в состоянии изменения и развития. Принцип историзма и исторический метод имеют общее научное значение. Они равно применяется в биологии, геологии или астрономии также как и для изучения истории человеческого общества. Этот метод позволяет познавать реальность посредством изучения её истории, что отличает указанный метод от логического, когда суть явления раскрывается путем анализа данного его состояния. Под методами исторического исследования понимают все общие методы изучения исторической реальности , т. е. методы, относящиеся к исторической науке в целом, применяемые во всех областях исторических исследований. Это – специально-научные методы. Они, с одной стороны, основываются на методе общефилософском, и на той или иной совокупности методов общенаучных, а с другой – служат основой методов конкретно-проблемных, т. е. методов, используемых в изучении тех или иных конкретных исторических явлений в свете тех или иных исследовательских задач. Отличие их заключается в том, что они должны быть применимы к изучению прошлого по тем остаткам, которые от него остались.
Понятие «идеографический метод», введенное представителями немецкой неокантианской философии истории, предполагает не только необходимость описания изучаемых явлений, но и сводит к нему функции исторического познания в целом. На самом деле описание, хотя и является важной ступенью этого познания, не представляет собой универсальный метод. Это всего лишь одна из процедур мышления историка. Каковы же роль, границы применения и познавательные возможности описательно-повествовательного метода?
Описательный метод связан с природой общественных явлений, их особенностями, их качественным своеобразием. Этими свойствами нельзя пренебречь, с ними не может не считаться ни один метод познания.
Отсюда следует, что познание в любом случае начинается с описания, характеристики явления, причем структура описания определяется в конечном счете характером изучаемого явления. Вполне очевидно, что столь конкретный, индивидуально-своеобразный характер объекта исторического познания требует и соответствующих языковых средств выражения.
Единственно пригодным для этой цели языком является живая разговорная речь в составе литературного языка современной историку эпохи, научных исторических понятий, терминов источников. Только естественно-языковой, а не формализованный способ изложения результатов познания делает их доступными массовому читателю, что важно в связи с проблемой формирования исторического сознания.
Сущностно-содержательный анализ невозможен без методологии, она лежит также в основе описания хода событий. В этом смысле описание и анализ сущности явлений - независимые, но взаимосвязанные, взаимообусловленные ступени познания. Описание - это не беспорядочное перечисление сведений об изображаемом, а связное изложение, имеющее свою логику и смысл. Логика изображения может в той или иной мере выражать подлинную суть изображаемого, однако в любом случае картина хода событий зависит от тех методологических представлений и принципов, которыми пользуется автор.
В подлинно научном историческом исследовании формулировка его цели основана на позиции, в том числе методологической, его автора, хотя само исследование осуществляется по-разному: в одних случаях в нем ярко выражена тенденция, в других - стремление к всестороннему анализу и оценке изображаемого. Однако в общей картине событий удельный вес того, что является описанием, всегда преобладает над обобщением, выводами относительно сути предмета описания.
Историческая реальность характеризуется рядом общих черт, и поэтому можно выделить и основные методы исторического исследования. По определению академика И.Д. Ковальченко к числу основных общеисторических методов научного исследования относятся: историко-генетический, историко-сравнительный, историко-типологический и историко-системный . При использовании того или иного общеисторического метода применяются и другие общенаучные методы (анализ и синтез, индукция и дедукция, описание и измерение, объяснение и т. д.), которые выступают в качестве конкретных познавательных средств, необходимых для реализации подходов и принципов, лежащих в основе ведущего метода. Вырабатываются также необходимые для проведения исследования правила и процедуры (исследовательская методика) и применяются определенные орудия и инструменты (техника исследования) .
Описательный метод – метод историко-генетический. Историко-генетический метод относится к числу наиболее распространённых в исторических исследованиях. Он состоит в последовательном обнаружении свойств, функций и изменений изучаемой реальности в процессе её исторического движения, что позволяет в наибольшей мере приблизиться к воссозданию реальной истории объекта. Познание идёт (должно идти) последовательно от единичного к особенному, а затем – к общему и всеобщему. По логической природе историко-генетический метод является аналитически-идуктивным, а по форме выражения информации об исследуемой реальности – описательным. Разумеется, это не исключает использования (иногда даже и широкого) и количественных показателей. Но последние выступают как элемент описания свойств объекта, а не как основа для выявления его качественной природы и построения его сущностно-содержательной и формально-количественной модели .
Историко-генетический метод позволяет показать причинно-следственные связи и закономерности исторического развития в их непосредственности, а исторические события и личности охарактеризовать в их индивидуальности и образности. При использовании этого метода в наибольшей мере проявляются индивидуальные особенности исследователя. В той мере, в какой последние отражают общественную потребность, они положительно воздействуют на исследовательский процесс.
Таким образом, историко-генетический метод представляет собой наиболее универсальный, гибкий и доступный метод исторического исследования. Вместе с тем ему присуща и ограниченность, что может приводить к определенным издержкам при его абсолютизации.
Историко-генетический метод направлен, прежде всего, на анализ развития. Поэтому при недостаточном внимании к статике, т.е. к фиксированию некоей временной данности исторических явлений и процессов, может возникнуть опасность релятивизма.
Историко-сравнительный метод также давно применяется в исторических исследованиях. Вообще сравнение – важный и, пожалуй, самый широко распространённый метод научного познания. В сущности, без сравнения не обходится ни одно научное исследование. Логической основой историко-сравнительного метода в том случае, когда устанавливается сходство сущностей, является аналогия. Аналогия – это общенаучный метод познания, который состоит в том, что на основе сходства – одних признаков сравниваемых объектов делается заключение о сходстве других признаков . Понятно, что при этом круг известных признаков объекта (явления), с которым производится сопоставление, должен быть шире, чем у исследуемого объекта.
Историко-сравнительный метод – критический метод. Сравнительный метод и проверка источников – основа исторического «ремесла», начиная с исследований историков-позитивистов. Внешняя критика позволяет с помощью вспомогательных дисциплин установить подлинность источника. Внутренняя критика основана на поиске внутренних противоречий в самом документе. Марк Блок считал самыми надёжными источниками ненамеренные, невольные свидетельства, которые не предназначались для того, чтобы нас информировать. Сам он называл их «указаниями, которое прошлое непредумышленно роняет вдоль своего пути» . Ими могут быть частная переписка, сугубо личный дневник, счета предприятия, акты записей о бракосочетаниях, декларации о наследовании, а также различные предметы.
В общем виде любой текст закодирован системой представлений, тесно связанной с языком, которым он написан. Донесение чиновника любой эпохи будет отражать то, что он рассчитывает увидеть и то, что он способен воспринять: он пройдёт мимо того, что не укладывается в схему его представлений.
Именно поэтому критический подход к любой информации – основа профессиональной деятельности историка. А критическое отношение требует интеллектуальных усилий. Как писал Ш. Сеньобос: «Критика противна нормальному устройству человеческого ума; спонтанная склонность человека состоит в том, чтобы верить тому, что говорят. Вполне естественно принимать на веру всякое утверждение, особенно письменное; с тем большей лёгкостью, если оно выражено цифрами, и с ещё большей лёгкостью – если оно исходит от официальных властей.… Следовательно, применять критику значит избрать образ мыслей, противоречащий спонтанному мышлению, занять позицию, которая противоестественна.… Этого нельзя достичь без усилий. Спонтанные движения человека, упавшего в воду, – это всё, что нужно для того, чтобы утонуть. В то время как научится плавать, значит тормозить свои спонтанные движения, которые противоестественны» .
В целом историко-сравнительный метод обладает широкими познавательными возможностями. Во-первых, он позволяет раскрывать сущность исследуемых явлений в тех случаях, когда она неочевидна, на основе имеющихся фактов; выявлять общее и повторяющееся, необходимое и закономерное, с одной стороны, и качественно отличное – с другой. Тем самым заполняются пробелы, и исследование доводится до завершенного вида. Во-вторых, историко-сравнительный метод даёт возможность выходить за пределы изучаемых явлений и на основе аналогий приходить к широким историческим параллелям. В-третьих, он допускает применение всех других общеисторических методов и менее описателен, чем историко-генетический метод .
Сравнивать можно объекты и явления и однотипные и разнотипные находящиеся на одних и тех же и на разных стадиях развития. Но в одном случае сущность будет раскрываться на основе выявления сходств, а в другом – различий. Соблюдение указанных условий исторических сравнений, в сущности, означает последовательное проведение принципа историзма .
Выявление существенности признаков, на основе которых должен проводиться историко-сравнительный анализ, а также типологии и стадиальности сравниваемых явлений чаще всего требует специальных исследовательских усилий и применения других общеисторических методов, прежде всего историко-типологического и историко-системного. В сочетании с этими методами историко-сравнительный метод является мощным средством в исторических исследованиях.
Но и этот метод, естественно, имеет определённый диапазон наиболее эффективного действия. Это – прежде всего изучение общественно-исторического развития в широком пространственном и временном аспектах, а также тех менее широких явлений и процессов, суть которых не может быть раскрыта путем непосредственного анализа ввиду их сложности, противоречивости и незавершенности, а также пробелов в конкретно-исторических данных
Сравнительный метод используется также как средство разработки и верификации гипотез. На его основе возможна ретроальтернативистика. История как ретросказание предполагает возможность двигаться во времени в двух направлениях: от настоящего и его проблем (и одновременно накопленного к этому времени опыта) к прошлому, и от начала событии до его финала. Это привносит в поиск причинности в истории элемент стабильности и силы, который не следует недооценивать: конечный пункт задан, и в своей работе историк исходит именно из него. Этим не устраняется риск бредовых построений, но, по крайней мере, он сведён к минимуму. История события это фактически совершившийся социальный эксперимент. Его можно наблюдать по косвенным свидетельствам, строить гипотезы, проверять их. Историк может предлагать всевозможные трактовки Французской революции, но в любом случае у всех его объяснений имеется общий инвариант, к которому они должны сводится: сама революция. Так что полёт фантазии приходится сдерживать . В данном случае сравнительный метод применяется как средство разработки и верификации гипотез. Иначе этот приём называют ретроальтернативистикой. Вообразить себе другое развитие истории – это и есть единственный способ найти причины истории реальной .
Раймон Арон призывал рационально взвешивать возможные причины тех или иных событий путём сопоставления того, что имелось в возможности: «Если я говорю, что решение Бисмарка стало причиной войны 1866 года … то я имею в виду, что без решения канцлера война бы не началась (или, по крайней мере, не началась бы в тот момент)… фактическая казуальность выявляется только путём сопоставления с тем, что имелось в возможности . Любой историк для объяснения того, что, было, задаётся вопросом о том, что могло бы быть. Теория служит лишь для того, чтобы облечь в логическую форму этот спонтанный приём, которым пользуется всякий рядовой человек. Если мы ищем причину явления, то не ограничиваемся простым сложением или сопоставлением антецедентов. Мы стараемся взвесить собственное влияние каждого из них. Для осуществления подобной градации мы берём один из этих антецедентов, мысленно полагаем его несуществующим или видоизменённым и стараемся реконструировать или вообразить, что произошло бы в этом случае. Если вам приходится признать, что изучаемое явление в отсутствие этого фактора (или в случае, если бы он был не таким) было бы иным, мы заключаем, что этот антецедент является одной из причин какой-то части явления-следствия, а именно той его части, изменения в которой нам пришлось предположить.… Таким образом, логическое исследование включает в себя следующие операции: 1) расчленение явления-следствия; 2) установление градации антецедентов и выделение того антецедента, влияние которого нам предстоит оценить; 3) конструирование ирреального течения событий; 4) сравнение между собой умозрительных и реальных событий. Предположим на время… что наши общие знания социологического характера позволяют нам создавать ирреальные конструкции. Но каков будет их статус? Вебер отвечает: речь в этом случае будет идти об объективных возможностях, или, иначе говоря, о развитии событий в соответствии с известными нам закономерностями, но лишь вероятном» .
Этот анализ помимо событийной истории относится и ко всему остальному. Фактическая казуальность выявляется только путём сопоставления с тем, что имелось в возможности . Если, например, перед вами встаёт вопрос о причинах Великой французской революции и если мы хотим взвесить то значение, которое имели соответственно экономические факторы (кризис французской экономики в конце XVIII века, плохой урожай 1788 года), социальные факторы (подъём буржуазии, дворянская реакция), политические факторы (финансовый кризис монархии, отставка Тюрго) и т.д., то не может быть иного решения, кроме как рассмотреть одну за другой все эти различные причины, предположить, что они могли быть другими, и попытаться вообразить развитие событий, которое могло бы последовать в этом случае. Как говорит М.Вебер, чтобы «распутать реальные причинные отношения, мы создаём нереальные». Такой «воображаемый опыт» является для историка единственным способом не только выявить причины, но также распутать, взвесить их, как выражаются М. Вебер и Р. Арон, то есть установить их иерархию .
Историко-сравнительному методу присуща определённая ограниченность, следует иметь в виду и трудности его применения. Далеко не все явления можно сравнивать. Посредством его познается, прежде всего, коренная сущность реальности во всём ёе многообразии, а не её конкретная специфика . Сложно применение историко-сравнительного метода при изучении динамики общественных процессов. Формальное применение историко-сравнительного метода чревато ошибочными выводами и наблюдениями.
Историко-типологический метод , как и все другие методы, имеет свою объективную основу. Она состоит в том, что в общественно-историческом развитии, с одной стороны, различаются, а с другой, тесно взаимосвязаны единичное, особенное, общее и всеобщее. Поэтому важной задачей в познании общественно-исторических явлений, раскрытии их сущности становится выявление того единого, которое было присуще многообразию тех или иных сочетании индивидуального (единичного)
Социальная жизнь во всех её проявлениях – постоянный динамический процесс. Он представляет собой не простое последовательное течение событий, а смену одних качественных состояний другими, имеет свои несхожие стадии. Выделение этих стадий также является важной задачей в познании общественно-исторического развития.
Непрофессионал прав, когда узнаёт исторический текст по наличию в нём дат .
Первая особенность времени, в которой, в общем-то, нет ничего удивительного: время истории – это время различных общественных коллективов: обществ, государств, цивилизаций. Это время, служащее ориентиром для всех членов некоей группы. Военное время всегда тянется очень долго, революционное время было временем пролетевшим очень быстро. Колебания исторического времени являются коллективными. Поэтому их можно объективировать . Задача историка определять направление движения. Отказ от телеологической точки зрения в современной историографии не позволяет историку допустить существование чётко направленного времени, каким оно представляется современникам. Сами исследуемые процессы своим ходом сообщают времени определённую топологию. Прогноз возможен не в форме апокалипсического пророчества, а прогноз, направленный от прошлого к будущему, опирающийся на диагноз, основанный на прошлом, в целях возможного развития событий и оценке степени его вероятности.
Р. Козеллек по этому поводу пишет: «В то время как пророчество выходит за горизонт просчитываемого опыта, прогноз, как известно, сам вкраплён в политическую ситуацию. Причём в такой степени, что сделать прогноз уже само по себе означает изменить ситуацию. Прогноз таким образом, – это сознательный фактор политического действия, он делается в отношении событий путём обнаружения их новизны. Поэтому каким-то непредсказуемо предсказуемым образом время всегда выносится за пределы прогноза»
Первый шаг в работе историка – составление хронологии . Второй шаг – это периодизация . Историк разрезает историю на периоды, заменяет неуловимую непрерывность времени некоей означающей структурой. Выявляются отношения прерывности и непрерывности: непрерывность имеет место внутри периодов, прерывность – между периодами
Периодизировать значит, таким образом, выявлять прерывность, нарушения преемственности, указывать на то, что именно меняется, датировать эти изменения и давать им предварительное определение. Периодизация занимается идентификацией преемственности и её нарушений. Она открывает путь интерпретации. Она делает историю если и не вполне доступной пониманию, то, по крайней мере, уже мыслимой .
Историк не занимается реконструкцией времени во всей его полноте для каждого нового исследования: он берёт то время, над которым уже работали другие историки, периодизация которого имеется. Поскольку задаваемый вопрос приобретает легитимность лишь в результате своей включённости в исследовательское поле, историк не может абстрагироваться от предшествующих периодизаций: ведь они составляют язык профессии .
Типологизация как метод научного познания имеет своей целью разбиение (упорядочение) совокупности объектов или явлений на качественно определенные типы (классы на основе присущих им общих существенных признаков. Направленность на выявление сущностно-однородных в пространственном или временном аспектах совокупностей объектов и явлений отличает типологизацию (или типизацию) от классификации и группировки, в широком смысле, при которых может и не ставиться задача выявления принадлежности объекта как целостности к той или иной качественной определенности. Разбиение здесь может ограничиваться группировками объектов по тем или иным признакам и в этом плане выступать как средство упорядочивания и систематизации конкретных данных об исторических объектах, явлениях и процессах. Типологизация же, будучи по форме разновидностью классификации, является методом сущностного анализа .
Наиболее эффективно эти принципы могут быть реализованы только на основе дедуктивного подхода. Он состоит в том, что соответствующие типы выделяются на основе теоретического сущностно-содержательного анализа рассматриваемой совокупности объектов . Итогом анализа должно быть не только определение качественно отличных типов, но и выявление тех конкретных признаков, которые характеризуют их качественную определенность. Это создает возможность для отнесения каждого отдельного объекта к тому или иному типу .
Все это диктует необходимость применения при типологизации как совмещенного дедуктивно-индуктивного, так и собственно индуктивного подхода.
В познавательном плане наиболее эффективна такая типизация, которая позволяет не просто выделить соответствующие типы, но и установить как степень принадлежности объектов к этим типам, так и меру их сходства с другими типами. Для этого необходимы специальные методы многомерной типологизации. Такие методы разработаны, и уже есть попытки их применения в исторических исследованиях .
4.4. Системно-типологическая концепция
Реализация системного подхода и типологического метода исследования сущности книги как объективного явления социальной действительности и как фундаментальной книговедческой категории, а также самого знания о книге (его объекта, предмета, методов, состава, структуры, терминологии) началась в недрах функциональной концепции. Системно-типологическая концепция возникла и развивалась как форма снятия теоретических противоречий, неразрешимых в рамках и средствами функционального подхода.
Системно-типологические разработки велись поначалу в предмете теории и практики редактирования и в форме исследования и обоснования типологии книжных изданий различных видов литературы.
Познавательные возможности системного подхода и типологического метода обеспечивают решение задач более высокого класса, что и позволило с этих позиций реализовать в настоящем учебнике процесс исследования и получения нового целостного знания о сущности книги как объективного явления социальной действительности и фундаментальной книговедческой категории, а также о системной целостности многомерного, многоуровневого научного знания о ней.
Системно-типологическая книговедческая концепция ассимилировала весь предшествующий исторический опыт самой науки о книге, общей теории систем, общенаучного системного подхода, методологии системного анализа, общенаучной концепции о структурно-уровневой организации материи, науковедения и методологических исследований науки.
Основные теоретические принципы системного подхода как общенаучного методологического познавательного приема разработаны в науковедении достаточно глубоко, на них может опираться любая конкретная научная дисциплина.
Качественным признаком современного этапа развития науки и практики является осознание системности как одного из свойств объективной действительности. Понятиями «система», «системность», «системное качество» углубляется и конкретизируется высказанное еще в 70-х гг. XIX в. Ф. Энгельсом принципиальное положение: «В природе выявлена всеобщая связь развития, определено, что одни формы материи развиваются из другой... Из науки была устранена случайность наличия такого-то и такого-то количества физических сил, ибо были доказаны их взаимная связь и переходы друг в друга».
Системой называется целостное образование, состоящее из компонентов (или подсистем), устойчивые взаимосвязи между которыми обеспечивают структурную целостность данного образования и порождают новое, интегративное качество системы, не тождественное сумме качеств всех компонентов и не сводимое к качеству какого-либо одного компонента.
В системном образовании компоненты представляют собой подсистемы, состоящие из элементов (неделимых объектов в пределах данной системы), взаимодействие между свойствами и отношениями которых обусловливают устойчивую структуру подсистемы. Поэтому целостное исследование системы предполагает и структурный анализ подсистем ее (или компонентов), взаимосвязь свойств и отношений которых образует структуру данной системы и предопределяет ее системные качества.
Системность – это и способ мышления в процессе отражения, познания системного образования, и способ получения нового знания о нем, и свойство полученного знания. А оно всегда многомерно, многоуровнево, поскольку результирует познание системного объекта. Поэтому системность – это особое измерение действительности.
Системный подход в научном познании конкретизирует принципы диалектики применительно к исследованию и конструированию объектов как систем и представляет собой установку на системность исследуемого явления.
Объект квалифицируется как системный, если он: 1) обнаруживает целостность и иерархичность внутреннего строения; 2) является звеном, подсистемой в определенной иерархии объектов; 3) имеет как системная целостность специфические отношения с окружающей средой.
Книговедческая системно-типологическая концепция строится на осознании того, что книга и книжное дело как способ ее существования не только системны сами по себе, но и являются подсистемами более общей развивающейся динамической системы информационного процесса, объективно существующего в природе и обществе.
Опираясь на фундаментальное философское положение о том, что в мире нет ничего, кроме движущейся материи, что развитие материального мира есть бесконечный процесс переходов одной формы движения материи в другую, системно-типологическая концепция называет и исследует то атрибутное свойство форм движения материи, которое является субстанциальным признаком книги. Это объективно существующая в природе и обществе информация в процессе ее движения.
Книга в самом общем виде есть один из способов существования и движения социальной информации в обществе. Диалектическое определение книги базируется на последовательном изучении процесса перехода одной формы информации в другую вплоть до той, которая и есть книга, и выявлении сущностных свойств книги и ее отношений к предшествующим и последующим формам движения информации.
Субстанциальным, сущностным признаком книги обусловлена и ее основная социальная функция – информационная, т.е. функция обмена, распределения и перераспределения такой формы социальной информации, как семиотическая, в процессе осознанной общественно-практической деятельности. Отсюда необходимость коммуникационного аспекта в подходе к анализу сущности книги. Исходным моментом выступает интерпретация «сознания» как коммуникационного процесса, процесса социального общения, обмена социальной информацией и абстрагирование от иных качественных характеристик содержания этой категории. В основе исследования сущности книги лежат, таким образом, диалектический принцип отражения и деятельностный принцип.
В общественно-практической деятельности людей отражение имеет осознанный, целенаправленный характер и существует в форме осознанной организации одной относительно простой формы социальной информации в другую, относительно более сложную.
Диалектическое познание и отражение сущности любого объекта, явления как системы предполагает исследование его в процессе движения, смены форм, т.е. следование диалектическому принципу развития. Общая модель системного явления в процессе его движения может быть представлена следующим образом:
Здесь понятием «явление» мы обозначаем исследуемый объект, его сущность как систему необходимых внутренних и внешних взаимосвязей; понятием «способ существования» – процесс изменения, развития и проявления этих взаимосвязей, т.е. процесс движения содержания данного объекта, явления; понятием «форма» – преходящий промежуточный результат выражения содержания данного объекта и в то же время – процесс этого выражения, т.е. способ существования на следующем этапе движения.
В приведенной схеме каждые три нижележащие уровня (явление – способ его существования – форма), взятые в их единстве, представляют собой подсистему фаз процесса. Сущность подсистемы – переход явления из одного качественного состояния в другое, из одной формы – в другую.
Так как процесс движения явления есть система последовательно повторяющихся внутренних фаз его, то общая закономерность развития тождественна принципу развертывания отдельных циклов. Уровни «форм» общей системы и «явлений» в ее подсистемах при этом совпадают, порождая диалектическое единство процесса и преходящего промежуточного результата его, взаимообусловленность общесистемных и подсистемных фаз развития, цикличный, спиралеобразный характер их взаимопереходов, а в конечном итоге и многоуровневое единство процесса в целом.
В модели формализован принцип развертывания содержания явления через способ его существования и принцип структурной организации одного и того же явления на разных этапах процесса его движения и развития. Следуя этим принципам, можно раскрыть содержание любого книговедческого явления и как относительно самостоятельного, и как подсистемы более общей системы.
Применительно к общему книговедению это будут в первую очередь книга – ее сущность, способ и форма существования, структурные уровни организации, в своем диалектическом единстве отражающие целостность книги, а также научное книговедческое знание, приведенное в систему, т.е. структурированное в соответствии с уровнями организации книги и уровнями ее познания (история, теория, методика, методология).
Такая ступень развития познания книги знаменует переход от описания к исследованию сущности и структур систем и процессов, от фиксации функций к обоснованию их на базе выявленной сущности. Исходя из этого, книгу можно квалифицировать как один из способов целеосознанной организации одной формы социальной информации в другую, относительно более сложную. Дальнейшая задача – исследовать и определить: какой именно – в какую.
Книга возникла в человеческом обществе как способ социального общения людей, чем и обусловлена ее основная социальная функция – функция целеосознанного распределения и перераспределения социальной информации в процессе общественно-практической деятельности. Отсюда еще один принцип, на котором базируется системно-типологическая концепция, – принцип коммуникативности, предполагающий исследование книги в качестве составной части, этапа, уровня единого коммуникационного процесса, в котором она реализует свою сущность, признаки, свойства и отношения и вне которого ее сущность невозможно познать.
Переход от описания к объяснению, от явления к сущности совпадает с познанием структуры исследуемых систем и процессов, с переходом от одних структурных уровней к другим. Именно поэтому в современной науке получили широкое распространение системно-структурные исследования, а также соответствующие им методы.
Наиболее общим из них является типологический, т.е. метод выявления и обоснования признака, а чаще набора, системы признаков, характеризующих сущность явления в заданной или необходимой системе координат.
В сочетании с системным подходом типологический метод дает возможность анализа и обобщений на любом уровне структуры исследуемой системы в ее целостности и во взаимодействии с внешней средой. Единство системного подхода и типологического метода и дает название системно-типологической концепции.
В психологии типологизация представляет собой метод научного исследования, в основе которого лежит выявление сходства и различия среди совокупности предметов, поиск надежных средств их идентификации, устойчивых сочетаний свойств явлений в системе переменных, их группировка по домогою идеализированной обобщенной модели. Результатом типологизации является выделение определенных типов явлений, которые воспроизводят идеализированную модель реально существующих явлений и процессов. Общие методологические основы для построения типологий и классификаций для любой отрасли научных знаний разработаны С.В.Мейсном и Ю.Л.Шредером, однако они не содержат обоснование принципиальных, специфических отличий приемов типизации в каждой отдельной научной отрасли, имеющей свой предмет и специфические приемы его познания.
В психологии возможно построение различных видов типологий (К.О.Абульханова-Славская). Один из них - закрытая типология. Эта типология, как правило, сама выступает целью исследования и демонстрирует общую закономерность в исчерпывающем перечне ее проявлений. Иногда данный вид типологии применяется для раскрытия отдельной свойства, существует как совокупность форм, в каждой из которых представлено различное соотношение теоретически выделенных признаков. Именно для такой типологии важными являются вопросы о количестве признаков и типов, о характере распределения средних и крайних типов, об их взаимодополняемость, по которой описывается закономерность в целом. Примером данной типологии может быть типология индивидуальных различий, созданная школой Б.М.Теплова. Однако относительно высоких личностных образований - активность, отношение, образ жизни - эта типология не может быть адекватной, поскольку направлена на организацию фиксированного содержания и количества типизированных признаков.
В исследовании высших психических функций используется открыть типология, которая также называется прогрессивной, или конструктивной. Это - типология, в которой отсутствует полный набор заранее установленных признаков, исчерпывающе характеризует типы. Если исходить из того, что различным уровням организации психического должны отвечать различные типологии, то высшем, личностном уровню может быть адекватной именно "открыта" типология. От низшего, темпера-ментального уровня, где число типов ограничено, наблюдается тенденция к все большей индивидуализации личностных структур, оказывается уже на уровне характера и выражается в увеличении числа типов.
Принцип типологизации заключается в интеграции двух тенденций психического исследования: индивидуализации и унификации содержания психического. В связи с этим основными характеристиками открытой типологии могут быть такие: первая характеристика связана с ее прогрессивным, процессуальным способом построения, когда каждый следующий этап ставит ряд операциональных и теоретических вопросов, требующих обобщения и определения в типологии, строится; вторая ее характеристика заключается в том, что особенности каждого типа могут быть раскрыты в системе всех иных, не совпадая при этом с ними. Такая типология отражает стратегию исследования, адекватного системного подхода к психическим явлениям как к многомерных и многоуровневых феноменов.
Сущность типологизации как метода теоретического исследования заключается в содержательном обобщении "конкретных знаний", полученных исследователем при изучении того или иного явления (предмета познания). Именно поэтому в основе типологизации лежит выявление сходства, различий и общности (то есть - обобщение) совокупности явлений, выделенных в ходе исследования, а затем - идентификация (то есть - обобщение нового уровня) с идеализированной моделью изучаемого явления. Идеализированная модель представляет собой предварительное теоретическое выяснение сущности предмета исследования, которое имеет прогностический характер. Это означает, что именно идеализированная модель становится средством конкретизации и дополнения первичного определения предмета.
Методика реализации типологического метода выглядит так:
1) первый момент типизации - выбор оснований типизации и содержательное их определения как характерных признаков явления, проявления которого типизированных. Так, в типологии темпераментов I.П..Павлова основами типизации являются свойства нервной системы человека: сила нервных процессов и их уравновешенность, подвижность процессов возбуждения и торможения. В.Д.Небилицин ввел четвертую типологический признак - динамичность нервных процессов - в определении типов темпераментов человека.
В каждом конкретном исследовании психолог выбирает основы типизации исследуемого явления, руководствуясь построенной теоретической моделью предмета исследования.
Важным является вопрос о том, явления которого содержательного уровня могут выступать предметами типизации: свойства, характеристики конкретных явлений или явления качественного содержания - закономерности, условия, динамические характеристики процессов и т.д.? Каждая из указанных признаков может подлежать типизации, однако каждому классу типизированных явлений должен соответствовать конкретная типология, конкретный ее вид.
2) второй момент типизации - выбор ее модели, которая, с одной стороны, воспроизводит сущностные и динамические особенности явления типизированной, а с другой - определяет "логику обобщения" сущностных признаков предмета в тип. Известны и могут применяться в психологическом исследовании целый ряд моделей типизации, однако при их применении необходимо помнить об условии родства сущности типизированного явления и логики типизации, которую воспроизводит каждая из существующих моделей. Так, если основы типизации находятся в диалектическом зависимости друг от друга, применяются модели типизации "прогрессивная дихотомия" и "динамическая модель типизации" (см. Рис. 2, 3). Если же основы типизации возникают в их онтологическом соотношении, то адекватным является применение онтологически
ориентированных моделей типизации - "онтологическое круг" и др. (см. рис. 4).
Рис. 3. "Динамическая модель" типизации психологических явлений
3) третий момент типизации - выделение типов и построение типологии изучаемого явления. Это - момент теоретического прогноза существования типов в реальности действительных проявлений сущности предмета
Рис. 4. "Онтологическое круг" типизации психологических явлений
исследования. Типы подаются в их структурной и содержательной зависимости, тоже должно быть подтвержденной в процессе эмпирического исследования.
4) четвертый момент типизации - подтверждение истинности построенной типологии в результате анализа и содержательного обобщения данных эмпирического исследования. На этом этапе осуществляется необходимая коррекция элементов построенной типологии, а определение типов дополняются эмпирическими характеристиками их проявлений.
5) пятый момент типизации - завершающая стадия реализации типологического метода. На данном этапе построена типология, а также заложена в ней модель типизации используются как средства анализа и интерпретации результатов проведенного исследования поскольку они воспроизводят не только познавательную логику исследовательских действий психолога в целостном познавательном акте исследования, но и сущностный устройство предмета исследования как многомерного и многоуровневого явления.
Вообще, типология обнаруживает завершающий этап познания того или иного предмета и подает его содержательный и структурно организованный результат.
Доклад по курсу: «Общее языкознание» выполнила студентка группы 28 лмв/3-01 Ифутина М.И.
Московский психолого-социальный институт 2010
Типология как общенаучный метод.
В общенаучном масштабе типология - это метод исследования разнообразных и внутренне сложных объектов путем выявления их общих или сходных черт и группировки, объединения объектов с учетом меры этой близости в некоторые классы (группы, типы).
В лингвистике используются три основных вида систематизации языков: 1) генеалогическое объединение, в которых учитываются родственные взаимоотношения языков; 2) типологические классификации языков; 3) территориальные (ареальные) классификации языков. В систематизации языков используются общенаучные принципы типологических исследований, методы генетических и таксономических классификаций, континуумных и ареальных исследований. Однако только в типологических исследованиях языков используется сама идея т и п а в качестве некоторого объединения объектов с учетом их общих черт. Поэтому в лингвистике принято терминологически отграничивать собственно типологию от всех иных видов систематизации языков.
Исторический экскурс.
Хотя первые типологические классификации и термины принадлежат началу XIX в., однако предпосылки типологического языкознания и лингвистики универсалий закладывались еще в Средние века - благодаря многовековой уверенности людей в том, что внутренне все языки схожи и что поэтому по грамматике латинского языка можно поянть устройство и категории любого из народных языков. Повсеместное в Средние века культурное двуязычие побуждало постоянно сопоставлять языки, замечать их сходства и различия, при этом греческий, латынь или церковнославянский были своего рода « точками отсчета», «эталонными» языками.
Стихийный универсализм средневековой грамматической мысли, убеждение в принципиальной «соизмеримости» любых языков впоследствии получили теоретическое развитие в знаменитой грамматике Антуанна Арно и Клода Лансло «Грамматика всеобщая и рациональная Пор-Рояля» (1660). Под ее влиянием еще в начале XIX в. в разных странах Европы грамматики разных языков продолжали называться всеобщими, рациональными или философскими.
Среди предшественников типологического языкознания выдающаяся роль принадлежит знаменитому английскому социологу и экономисту Адаму Смиту (1723 - 1790). задолго до Шлегеля, в сочинении «О первоначальном формировании языков и о различии духовного склада исконных и смешанных языков» (Лондон, 1781), Смит увидел движения ряда индоевропейских языков от синтетизма к аналитическому строю и обсуждал причины такой типологической эволюции. Им высказаны удивительно прозорливые мысли о природе первоначального языка человека: это была отнюдь не номенклатура, но знаки для энергичного, часто побудительного сообщения о событии, которое происходит или ощущается как актуальное в момент речи. Смит допускал синкретического существование слова и предложения на ранних стадиях становления языка человека. Смит первым высказал мысль о том, что смешение языков ведет в упрощению морфологии. Однако типологические идеи Смита не были замечены современниками. Начало типологических исследований относится к рубежу XIX-XX вв. и связано оно с немецкой культурой.
Первые компаративисты были и первыми типологами. В их числе - автор книги-манифеста индоевропеистики «О языке и мудрости индусов»(1808) Фридрих фон Шлегель (1772-1829), давший первую типологическую классификацию языков; основоположник немецкой философии языка Вильгельм фон Гумбольдт (1765-1835); автор первой сравнительно-исторической грамматики индоевропейских языков Франц Бопп (1791-1867). Уже тогда были предложеныы основные категории морфологической типологии языков: флексия, агглютинацияи фузия, аналитические и синтетические языки, изолирующие языки, инкорпорация.
Создавая морфологическую типологию, компаративисты-типологи «первого призыва» стремились к ее исторической интрепртетации, т.е.к тому, чтобы представить типы языков как с т а д и и единого исторического процесса формирования языков мира (глоттогонический процесс). Наиболее древним они считали аморфный строй языков, где фраза состояла из односложных слов-корней, лишенных всяческих служебных морфем. Затем агглютинация и последовавшие фузионные процессы привели к появлению флексии, звуковых чередований.
Их исследовательские достижения остаются общим категориально-терминологическим фундаментом типологии. В XX в. развитие типологии в значительной мере заключалось в эмпирико-языковом и логическом уточнении тех классификаций и понятий, которые были выдвинуты в первой трети XIX в.
В XX в. возникло новое направление в типологическом исследованиях - лингвистика универсалий.
Типология и лингвистика универсалий.
Типология языков и лингвистика универсалий - это две близкие по интересам области языкознания, составляющие единое исследовательское пространство. Их общим объектом являются одинаковые или сходные черты самых разных языков, в том числе, если эта близость не обусловлена ни родством языков, ни их влиянием друг на друга.
Различие между типологией языков и лингвистикой универсалий связано с характером наблюдаемой общности: типология изучает взаимосвязанные сходные черты (в отдельных языках), стремится понять такие системные сходства в качестве некоторого типа устройства языка и на этой основе выявить существующие на Земле типы языков. Лингвистика универсалий стремится обнаружить общие черты, присущие всем языкам Земли.
Общая логика типологического подхода такова: 1)вначале выявляют типологически значимые признаки (в структурах или социальном бытии языков); 2)затем на основе выявленных признаков строят типологические характеристики или классификации языков (или языковых подсистем, языковых ситуаций или состояний); 3)затем исследуют степень распространенности тех или иных типологичесикх закономерностей (что приводит к открытию новых лингвистических универсалий).
Индуктивные и дедуктивные универсалии
Говоря об универсалиях, иногда имеет в виду непосредственно изучаемую реальность - языки мира (т.е. Язык-объект), иногда - высказывание о языке (т.е. Метаязык). Собственно универсалии понимаются по-разному: 1) как явления, присущие всем или почти всем языкам мира; 2) как любое высказывание, верное для всех или почти сех языков мира.
В зависимости от способа выражения универсалий различают универсалии дедуктивные (аксиоматические) и индуктивные (эмирические). Дедуктивная универсалий - это теоретическое допущение о том, что некоторе свойство Х должно быть присуще всем языкам. В такого рода допущениях имеет место дедукция - логический вывод о свойстве отдельных объектов на основании суждения об классе таких объектов.
Индуктивная универсалия - это некоторое свойство У, которое обнаружено во всех доступных для наблюдения языках и поэтому считается присущим всем языкам мира. Иначе говоря, свойство отдельных объектов распространяется на весь класс объектов - все языки мира.
Дедуктивные универсалии строятся из наблюдений и размышлений над некоторой ограниченной совокупностью конкретных языков и затем идуктивно «проверяются» на более широком языковом материале. Поиск индуктивных универсалий начинается все-таки «маленькой дедукцией» - гипотезой о том, какие свойства языков могут быть универсальными и, следовательно, где стоит искать универсалии. Нередко индуктивные универсалии не только подтверждают, но и конкретизируют, тем самым содержательно обогащают дедуктивные предположения.
Не раз указывалось, что познавательной ценностью обладают только индуктивные уиверсаии, в то время как дедуктивные - это вывод или следствие из уже имеющихся общетеоретических представлений о языке, т.е. Не новое значение, а лишь по-новому представленное знание. По сути дедуктивные универсалии - это заключенные в форму универсалий некоторые ключевые высказывания, как бы извлеченные из общей «связной» теории языка.
Язык - эталон
Попробуем представить все универсалии не как перечни элементов или «черт», обязательных для любого языка, а как уровневую иерархию систем этих элементов (фонологических, морфологических и т.д.). Представим иерархические взаимосвязи этих систем. В результате в нашем сознании возникнет абстрактных и очень схематичных образ «языка вообще», «универсального языка». Такая мыслетельная модель «языка вообще», построенная путем мысленного соотнесения универсальных черт конкретных языков, - это и есть язык - эталон.
Язык-эталон - это гипотеза, мысленное построение, допущение об общей части в структурах сопоставляемых языков. Понятие и языке-эталоне в качестве абстрактного «гипотетического инварианта языков мира» (Шаумян 1965, 30) конкретизируется в типологии в менее абстрактных представлениях о «эталоне» аналитических языков, «эталоне» агглютинативных языков, и т.д. Разумеется эти «эталоны» аналитизма или агглютинации - тоже абстракция, их не обнаружить среди конкретных этнических языков - таких 100% языков не сууществует в природе. Однако у языковедов есть представление о том, что такое 100% аналитизм или 100% агглитинации. Вот эти представления и есть соответствующие языки-эталоны.
Идея языка-этална ценна еще в одном отношении: в качестве принципа естественной и потому оптимальной систематизации универсалий - путем моделирования абстрактной структуры всех языков.
Основные направления типологических исследований.
Основным видам типологической общности языков соответствуют определенные направления типологических исследований. Противопоставление типологии языков и лингвистики универсалий соответствует двум основным оппозициям при систематизации возможных сходств языковых явлений: 1) различению системных и несистемных сходств; 2) различению универсальных и неуниверсальных сходств. Типология языков исследует системные и групповые сходства; лингвистика универсалий занята универсальными сходствами языков, не связывая непосредственный поиск универсалий с вопросом об их системных связях.