Можно ли изображать Бога Отца? Об изображении бога отца в православной церкви.
Можно ли изображать Бога Отца?
В последнее время все чаще приходится слышать мнение о неправомочности этого изображения. Так как падший человек сам по себе не может разобраться в том или ином церковном вопросе, то по совету священного писания: «Все подвергайте испытанию; держитесь добра» посл. к Фессан гл.5 ст.21, мы и попытаемся разобраться в этом вопросе.
Для православного христианина, есть три божественных источника, которые являются непререкаемым авторитетом: это
1) Священное писание
2) Священное предание
3) Святоотеческое наследие
по порядку, сперва обратимся к священному писанию Нового Завета.
В Евангелии от Иоанна гл.1 ст.18 сказано «Никто никогда не видел Бога. Только Бог – единственный Сын, пребывающий рядом с Отцом, — Он открыл нам Его».
Сам Господь Иисус Христос свидетельствует «Всякий, кто услышал Отца и у него научился, приходит ко Мне. Это не значит, что кто- либо видел Отца. Лишь Тот, кто пришел от Бога, один Онвидел Отца.» Ев. от Иоанна гл.6 ст.45-46.
На просьбу апостола Филиппа показать Отца, Господь упрекает его: «Я столько времени с вами, и ты не знаешь Меня, Филипп? Тот, кто видел Меня, видел Отца. Как же ты говоришь: «Покажи нам Отца? Иоанн гл. 14. ст.8-9 т.е. если хочешь увидеть Отца, то посмотри на Меня. Поэтому те, кто хотят увидеть Отца,пусть смотрят на икону Господа нашего Иисуса Христа.
Апостол Павел в послании к (Колос 1.15.) говорит: «Христос есть образ невидимого Бога . В послании к (Тимофею 1.17.) говорит: «Царю вечности, бессмертному, невидимому , единственному Богу честь и слава во веки веков! Аминь.» (к Тим. 6.16.); «Он живет в неприступном свете — Его не видел никто из людей и увидеть не может . Ему честь и вечная сила. Аминь.»
И так Священное писание Нового Завета говорит о неописуемости Бога Отца.
Обратимся ко второму источнику, к Священному преданию Церкви.
«Почему мы не описываем Отца Господа Иисуса Христа? Потому что мы не видели Его. А если бы мы увидели и познали Его, так же как и Сына Его, — то постарались бы описать и живописно изобразить и Его (Отца)…» (Деяния VII Вселенского Собора, Деяние 4) – говорят отцы этого Собора.
Стоглавый Собор, созванный в Москве в 1551 году, давая предписание иконописцам, определил в своем 43 правиле принципиальную неизобразимость Божества. Это же подтвердил Большой Московский Собор, собравшийся в 1666-1667 гг. В 43 главе деяний этого Собора, которая так иназывается «О иконописцах и Саваофе», было дано вполнечеткое постановление: «отныне Господа Саваофа образ не писать в нелепых и неприличных видениях, ибо никто Саваофа не видел во плоти, как и живописуется, то есть изображается по плоти, а не по Божеству. Господа Саваофа брадою седа и Единородного Сына во чреве Его писать на иконах и голубь между Ними, зело нелепо и неприлично есть».
Итак, антропоморфный образ Бога Отца св. отцами всегда отвергался, и изображать подобные образы они почитали за невежество. Более того, икона выполняет вероучительные функции, поэтому ложно понятый образ опасен, ибо несет в себе искаженную информацию и становится еретическим.
Отцы Большого Московского собора, давшие недвусмысленное предписание убрать из храмов и молелен не соответствующие православному учению образы.
Святейший Синод Греческой Православной Церкви в 1776 г. вынес следующее решение: «Соборно постановлено, что эта якобы икона Святой Троицы является новшеством, чуждым и не принятым апостольской, Кафолической, Православной Церковью. Она проникла в Православную Церковь от латинян».
На I -ом Вселенском Соборе в Никее в 325 г., еретик Арий говорил отцам Собора, что раз Он – Отец, значит Он старше Сына, поэтому в Сыне нет полноты божества. Св. Отцы Вселенского Собора отвечали ему, что это по человечеству отец старше сына, а по божеству Они Совечны.Напрашиваетсяне двусмысленный вывод, что икона БогаОтца в виде старца проповедует Арианскую ересь, которая была проклята на I -ом Вселенском Соборе, искажает сердечное чувство, сообщает сердцу плод нашего воображения, исполняет человека католическим менталитетом.
К сожалению, даже в Законе Божием сказано, что Его, т.е. Отца видели в таком виде ветхозаветные пророки. Что ответить на это…?! Остается только обратиться к богослужебным текстам, которые, по утверждению священномученика Илариона (Троицкого), являются источником незамутненного, чистейшего богословия кафолической Православной Церкви.
«Ветхий деньми, Иже закон древле в Синаи дав Моисею, днесь Младенец видится и по закону, яко закона Творец, закон исполняя, во храм приносится, и старцу дается…» стихира на литии Сретения. « Днесь Симеон на руки Господа славы подъемлет, Егоже под мраком первее Моисей виде, на горе Синайстей скрижали дающа Ему. Сей есть, Иже во пророцех глаголяй и закона творец…» стихира на литии Германово Сретения.
«Ветхий деньми, младенствовав плотию, Материю Девою в церковь приносится Своего закона исполняя обещание…» Стихира на литии Сретения на и ныне. А вот ирмос 5-ой песни канона на Сретение привожу в русском переводе, что бы было понятней. «Когда Исаия увиделв прообразе Бога, превознесенного на престоле, окруженного торжественно Ангелами славы, то воскликнул: О я, несчастный! Я предувидел грядущего воплотиться Бога, обладающего незаходимым светом и миром».
«В пророцех виден был еси, якоже мощно бяше Иисусе, Тебе видети древле, но ныне, Божий Слове, плотию всему миру явился еси волею от Девы Марии, Христе, твое спасение всем сущим от Адама явил еси, яко Человеколюбец.» Стиха на стиховне Сретения.
«Бога человеком невозможно видети , на Него же не смеют чини ангельстии взирати; Тобою же, Всечистая, явися человеком Слово воплощенно, Его же величающе, с небеснуми вои Тя ублажаем.» ирмос 9 песни канона
Думаю этих текстов вполне достаточно, чтобы увериться, что все видения божественные ветхозаветных пророков относились ко Второй ипостаси Всесвятой Троицы, т.е. к Господу нашему Иисусу Христу.
А имя «Саваоф» значит «Бог сил» или «Бог воинств», относится ко всей Троице, а не к одному какому-то лицу (ипостаси) ибо сказано: «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф…»
Теперь обратимся к третьему источнику, к святым отцам Церкви св. Иоанн Дамаскин, учит, что Бог изображается по плоти только в лице Иисуса Христа, родившегося от Присно девы Марии. Тольков этом случае «неописуемое божество описуется по человечеству». Св. Кирилл Александрийский так пишет об этом: «Что значит «достиг Ветхого деньми» — пространственно ли? Это было бы невежество, потому что Божество не в пространстве, а все исполняет. Что же значит «достиг Ветхого деньми?»Это значит, что Сын достиг славы Отца».
Максим Грек отвергал эту икону, ибо ничего подобного «ни в коей земле» не видел и считал, что иконописцы этот образ от себя составили».
Св. Василий Великий учил. «Бог не имеет очертаний. Он прост. Не фантазируй на счет Его строения. Не замыкай Бога в свои телесные представления, не ограничивай Его мерой ума своего».
И так мы видим, что икона «Новозаветной Троицы» и в частности изображение Бога Отца в виде старца является еретической и не способствует спасению, а удаляет от него, потому что сказано, что еретики, Царствия Божьего не наследуют.
понамарь Димитри
Основной догмат христианства состоит в учении о трёх лицах единого по существу Бога, являющих Собой Пресвятую Троицу. Эти три заключённых в Нём ипостаси ― Бог Отец, Бог Сын и Бог Святой Дух не слитны между собой и нераздельны. Каждая из них является проявлением одной из его сущностей. Святая церковь учит о полном единстве Троицы, творящей мир, промышляющей в нём и освящающей его.
Привлекает внимание также убранство стола. Если у Рублёва оно ограничено лишь одной чашей с головой тельца, что также полно символического смысла и направляет мысли зрителя на размышления об искупительной жертве Сына Божьего, то в данном случае живописец подчеркнул богатую сервировку, сочетающуюся с изысканной росписью кресел. Такое обилие декоративности не характерно для иконы.
Троица Нового Завета
Сюжет описанных выше икон взят из Ветхого Завета, поэтому они носят название "Троица Ветхозаветная". Но нельзя обойти стороной и часто встречающиеся изображения Новозаветной Троицы ― иного варианта изображения Божественного Триединства. Он основан на словах Иисуса Христа, приведённых в Евангелии от Иоанна: «Я и Отец одно». В этом сюжете три Божественные ипостаси представлены изображениями Бога Отца в виде седовласого старца, Бога Сына, то есть Христа, в виде мужа средних лет и Святого Духа в
Варианты изображения Новозаветной Троицы
Данный сюжет известен в нескольких иконографических вариантах, отличающихся между собой, главным образов положением, изображённых в нём фигур. Наиболее распространённый из них ― «Сопрестолие», представляет фронтальное изображение Бога Отца и Бога Сына, восседающих на престолах или облаках, и парящего над Ними Голубя - Святого Духа.
Другой также широко известный сюжет носит название «Отечество». В нём Бог Отец представлен восседающим на престоле с младенцем сидящем на его коленях и держащем в руках сферу в голубом сиянии. Внутри её помещено символическое изображение Святого Духа в виде Голубя.
Споры о возможности изображение Бога Отца
Существуют и иные иконописные варианты Новозаветной Троицы, такие как «Распятие в лоне Отчем», «Предвечный Свет», «Отослание Христа на землю» и ряд других. Однако, несмотря на их широкую распространённость, среди богословов на протяжении веков не затихают споры о правомочности изображения такого рода сюжетов.
Скептики апеллируют к тому, что, согласно Евангелию, Бога Отца никто и никогда не видел, а следовательно, его невозможно изображать. В подтверждение своего мнения они упоминают Большой Московский Собор 1666-1667 года, 43-й пункт постановления которого запрещает изображение Бога Отца, что дало в своё время повод для изъятия из пользования многих икон.
Их оппоненты также основывают свои утверждения на Евангелии, приводя слова Христа: «Видевший Меня видел Отца Моего». Так или иначе, но Новозаветная Троица, несмотря на споры, прочно входит в сюжеты икон, почитаемых православной церковью. Кстати, все перечисленные варианты Новозаветной Троицы появились в русском искусстве сравнительно поздно. До XVI века они были неизвестны.
Бог совершенно неизобразим в Своем существе, непостижим в Своей сущности и непознаваем. Как бы одет неприступным мраком непостижимости. Не только попытки изображения Бога в Его существе немыслимы, но и какие-либо определения не могут охватить и выразить существа Божия, оно неприступно для человеческого сознания, является неприступным мраком сущности Божией.
Самое богословие может быть только апофатическим т. е. составленным в отрицательных терминах: Непостижимый, Неприступный, Непознаваемый. Святой Григорий Палама в своей защите православного учения о несотворенном фаворском свете учит непреложно различать божественную, совершенно непознаваемую сущность и Божество в Его действии, обращенном к сотворенному миру, в Его промыслительной заботе о всяком создании. Палама учит различать существо Божие и Его божественные энергии-силы, излучения благодати, держащей мир.
Доступно сознанию, познаваемо промыслительное Божественное действие в мире, Бог, обращенный к миру, Бог, простирающий к миру Свою заботу, Свою любовь, Свое никогда неиссякающее попечение. Это премудрость, устрояющая все, свет миру, просвещающий все, любовь Божия, наполняющая все, это Богооткровение - явление Бога миру. И мир устроен Богом так, чтобы воспринять, вместить это божественное действие, принять на себя эту царственную печать, стать всецело царским достоянием. Конечный смысл и назначение всего сотворенного - стать Божиим достоянием.
Все мироздание в его целом и каждое творение в его неповторимых, только ему присущих, особенностях сокрывают в себе как бы некоторое таинственное повествование о Создавшем.
Поэтому говорить о Боге Отце как об ипостаси, окруженной совершенным мраком, неверно. От самого создания мира мы видим Бога Отца в Его непрестанном попечении о мире, в непрестанной заботе о человеческом роде и в непрестанном общении с людьми, вплоть до явления Себя, видимо и осязаемо, Аврааму и Сарре в виде одного из трех Ангелов.
Вся ветхозаветная история Израиля полна попечительной заботой Бога Отца об избранном народе. Святой Григорий Богослов так говорит об общении Израиля с Богом Отцом: "Израиль по преимуществу был обращен к Богу Отцу". И эта близость Господа Саваофа к своему избранному народу была в первую очередь близостью к пророкам. Бог Отец как бы давал Себя созерцать, являл Свой образ с возможной ясностью, и быть может одно из наиболее полных откровений было дано пророку Даниилу в видении суда, в котором Бог Отец как бы духовно начертывает Свой образ, являет Свой Отеческий Лик. Вот пророческое свидетельство Даниила (VII, 9, 13, 14): "Видел я, наконец, что поставлены были престолы, и воссел Ветхий днями; одеяние на Нем было бело, как снег, и волосы главы Его - чистая волна; престол Его - как пламя огня, колеса Его - пылающий огонь... Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын Человеческий, дошел до Ветхого днями, и подведен был к Нему. И Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему, владычество Его - владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится". Но только в свете Боговоплощения, и только в нем, становится возможным и изображение Бога Отца.
В богослужении, в изобразительной его части, мы видим символическое изображение Бога Отца. На Великой вечерне, при пении клиром "Благослови, душе моя, Господа... Вся премудростью сотворил еси", из алтаря, царскими вратами, исходит для каждения священник, предшествуемый дьяконом, и обходит храм. Тут священник знаменует Бога Отца, сотворяющего вселенную, и являет собою как бы икону Бога Отца Вседержителя, Творца неба и земли. Но и в изобразительной части богослужения, подобной каждению на "Господи, воззвах", мы не видим самодовлеющего изображения Бога Отца, но лишь во взаимном отношении к двум другим ипостасям или в промыслительном попечении о вселенной, и в этом смысле отрицательное отношение отцов Церкви к изображению Бога Отца остается в силе и действует в Церкви, несмотря на такое богатство Отеческих изображений.
Есть пророческое определение, не отвергнутое Церковью, что в конце веков будет воздвигнут храм, посвященный Богу Отцу. Великий и славный во всех народах, храм этот будет возможной полнотой откровения Бога Отца в Церкви. Такая полнота явления Отца предшествует Страшному Суду, где Отец передает Суд Сыну, Сын судит вселенную волей Отца.
Многократно и при разных обстоятельствах возникал в Церкви вопрос о том, как должно изображать первую ипостась - Бога Отца - и имеет ли вообще место икона Бога Отца в ряде церковных изображений. Суждения, связанные с этим вопросом, носили иногда противоречивый характер. И эта противоречивость, кажется нам, не является случайной. Такая кажущаяся двойственность заложена в самой жизни "Отеческих" изображений.
Вопрос об изображении Бога Отца имел место уже на Седьмом Вселенском Соборе, хотя и не в порядке формального обсуждения. И суждения, высказанные св. Иоанном Дамаскиным и св. Феодором Студитом, великими защитниками почитания икон, отклоняют изображение Бога Отца. Одна из основных причин неприятия такого изображения та, что Бог Отец, изображенный в человеческом образе, может создавать впечатление или зародить мысль о некотором своем предвечном человекоподобии. Св. Иоанн Дамаскин говорит: "Мы не изображаем Господа Отца потому, что не видим Его, если бы мы видели Его, то и изображали бы".
Из слов, сказанных на Соборе в защиту икон, обращает на себя внимание Слово Иоанна Фессалоникийского: "Мы делаем иконы тех, кои были людьми и слугами Божиими и носили плоть. В телесном виде мы изображаем не бестелесные какие-либо существа. Если же мы делаем иконы Бога, то есть Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, то мы изображаем Его так, как Он был видим на земле, находясь между людьми".
В дальнейшем развитии сознания, связанного с почитанием икон, такая как бы материалистическая основа претерпела существенные изменения. В круг изображений вошли не только те, кои были людьми и святыми слугами Божьими и носили плоть, но также и изображения Ангельского мира, изображения Ангелов, которые если и являлись видимым образом, то это явление не могло быть названо "ношением плоти". Скорее можно сказать, что Ангелы облекались в видимый образ как в символ, говорящий об их бесплотном естестве. Возникли также иконы, которые не являлись лишь чистым свидетельством безусловно видимого, но исполнены скорее вероучительного и догматического содержания.
В России на Стоглавом Соборе (1551 г.) вопрос об изображениях Бога Отца возник опять. Собору была представлена для обсуждения грамота, составленная неким дьяком Висковатым, в которой этот дьяк подвергает сомнению допустимость изображений Бога Отца. Сомнения эти были вызваны, видимо, росписью, производившейся во вновь отстроенном дворце царя Иоанна Грозного новгородскими иконописцами. Дьяк Висковатый представил перечень икон, содержавших изображение Бога Отца, и требовал их изъятия из церковного обихода. Ходатайство дьяка было рассмотрено отдельно, уже по окончании заседаний Собора. Дьяк Висковатый не был признан правым, и ходатайство его отклонено. Решение было принято в общих чертах, без того, чтобы было рассмотрено каждое изображение в отдельности. Думается, что промыслительное значение такого решения заключалось в том, что Собор, приняв иконы с очень спорной иконографией, сохранил и принял ту икону, без которой немыслимо представить себе Церковь. Это икона Святой Троицы - Троица Авраамова, как определено в грамоте дьяка Висковатого. Икона эта была им внесена в перечень подлежащих изъятию на том основании, что в ней имеется изображение Бога Отца. Стоглав утвердил образ Троицы особым разрешением.
Несколько лет спустя следующее обсуждение изображений Бога Отца состоялось на Великом Московском Соборе (1655 г.) Собор этот, в противоположность Стоглаву, совершенно отвергает изображение Бога Отца, делая исключение лишь для изображений Апокалипсиса, где полагает изображение Бога Отца допустимым "ради тамошних видений". Ради видений Бога Отца в образе Старца, Ветхого денми, данных в Откровении.
Запрещение Великого Московского Собора носит предостерегающий характер. Забота Собора определяется опасением, что человеческий образ Бога Отца может внушить мысль о человекоподобии первого Лица Святой Троицы. Великий Московский Собор указывает также на недопустимость иконы, которая носила наименование "Отечество" и имела большое распространение.
Икона эта помещается в верхнем праотеческом чине иконостаса, она как бы осеняет собою весь храм, и по замыслу иконографическому стремится с наибольшей полнотой выразить отеческую природу первого Лица.
Икона эта очень древняя по происхождению - первое из сохранившихся изображений относится к началу XI века и сохраняется в Ватиканской библиотеке. Это миниатюра, помещенная в манускрипте Иоанна Климаха (из книги Адельгейм Гейман). Иконография ее является вполне сложившейся и законченной и мало чем отличается от икон XVI и XVII столетий, которые помещались на иконостасах.
Бог Отец изображен в виде старца, восседающего на престоле. Вид старца величав и спокоен, обе руки воздеты в благословении. Лик окаймлен седою, довольно длинною и несколько раздвоенною бородой. Пряди волос так же разделены надвое посредине, как обычно изображается у Спасителя, и падают по плечам. Черты лика торжественно благостные. Облачение состоит из двух одежд: туники, спадающей до самой земли, и хитона - одеяния, подобного тому, в каком изображается Спаситель. Все складки одеяния Бога Отца пронизаны тонкими золотыми лучами, асистом, знаменующим излучение божественных сил-энергий. Лучи эти покрывают верхнее и нижнее одеяние Бога Отца и престола и подножие ног. Глава Бога Отца увенчана, по церковному установлению, нимбом, присущим обычно изображению только Бога Отца или Спасителя, там, где Он изображен во славе Отчей, - например, на иконах Ангел Благомолчания, Ветхий Денми. Венец состоит из двух квадратов: один огненный, свидетельствующий о божественности Господа, другой - черно-зеленый (или иссиня-черный), знаменующий собой мрак непостижимости Божества. Такой венец, но не в виде нимба, охватывающий все изображение, находится на некоторых иконах Божией Матери, например, Неопалимая Купина. На коленях у Бога Отца изображается Предвечный Младенец Бог Сын. Ризы Его, так же, как Ризы Отца, просветлены золотыми лучами - асистом. Глава увенчана скрещенным нимбом. Глава Богомладенца покоится прямо, черты лица повелительные. Чело несоразмерно большое в ознаменование божественного всеведения. Положение тела восседающего Богомладенца так же свободно и величественно, как и положение тела Отца. В недрах Эммануила изображен Святой Дух в виде голубя. Дух Святой окружен сферою синего цвета, пронизанною исходящими от Него лучами. Спаситель обычно держит сферу, окружающую голубя, двумя руками. Иногда Спаситель изображается с двумя благословляющими руками, подобно Отцу.
Если вернуться к иконе "Отечество" и вглядеться в ее построение, становится видимым, как эта икона стремится стать иконой Троицы и не может ею стать вполне. Она в своем построении неправильно сопрягает изображения Лиц. Основное движение этого образа - как бы движение внутрь себя. Бог Отец в образе старца как бы совершенно поглощает Своими величественными очертаниями изображения Сына и Духа Святого. И Дух Святой, изображенный в виде голубя, безмерно умален относительно первого и второго Лица. Получается изображение Троицы, устремленной как бы внутрь Самой Себя, в которой достоинство Лиц последовательно умаляется. Так же, например, как изображение трех Лиц на кресте, в котором Господь Саваоф, помещенный в верхней части креста, благословляет, а Дух Святой осеняет крыльями распятого Господа, не составляет вполне и во всей полноте изображение Святой Троицы. То же можно сказать и об иконе, часто помещаемой в иконостасе, "Сидение одесную Отца", или, как часто ее называют, "Новозаветная Троица".
В основу этой иконы легло стремление изобразить Господа Иисуса Христа по вознесении Своем восседающего одесную Отца. Бог Отец изображен обычно в правой части иконы в образе Старца, сидящего на престоле, в царственных одеждах, просветленных лучами, в царском венце. В левой руке Отец держит державу. Глава Бога Отца окружена восьмиконечным нимбом, вписанным в круглый нимб. Правой рукой обычно Бог Отец благословляет Христа, изображение которого помещено в левой части иконы. Спаситель, так же, как и Бог Отец, имеет на главе царский венец, и глава Его окружена обычным для Спасителя крещатым нимбом. Одежда Христа подобна одеждам Отца. Ликом Христос обращен к Отцу и как бы принимает от Него благословение. Вверху помещается заключенный в треугольник или же в округлую сферу голубь - Дух Святой.
В этой иконе мы видим, как в силу некоторой внутренней потребности икона "Сидение одесную Отца" превратилась в икону "Троица", и так же, как и икона "Отечество", не выразила в полной силе образ Троицы. Глядя на основные очертания этой иконы, видишь, как умалено, как неполноценно место, которое занимает изображение Святого Духа, являющегося связующим началом между изображениями первого и второго Лица и лишенного вполне ипостасного изображения. А Бог Отец изображен с той же вещественной силой, как и Христос, и такая вещественность изображения, по суждению многих отцов Церкви, может вызвать ложное представление о Его природе. И тут мы видим ту же невозможность создать непреложный и до конца совершенный образ, выражающий событие.
Так же, или еще более спорно, изображаются Лица Святой Троицы на звездице и во многих других случаях, например, на антиминсе. Святая Троица хотя и представлена прямым или часто символическим изображением трех Лиц, но не находит Своего совершенно безусловного изображения.
Глядя на икону "Отечество", видишь, какие неразрешимые, какие мучительные трудности возникают в Церкви в связи с изображением Бога Отца и особенно с данным образом. Изображение Бога Отца, возникновение которого родилось из некоторой потребности иметь такое изображение, как бы не находит себе вполне правильного места. Если представить изображения первого Лица как изображения самостоятельные, была бы нарушена та мера воздержания относительно изображения Бога Отца, которой придерживается Церковь. И действительно, в Церкви не было и нет такой самодовлеющей иконы Бога Отца, как нет посвящения храма Богу Отцу, или праздника, в котором празднование относилось бы непосредственно к Отцу. И в силу такого устроения самое изображение Бога Отца рождает потребность не быть обособленным, но быть изображенным со вторым и третьим Лицом Святой Троицы, с Сыном и Духом Святым...
Потребность мыслить Бога Отца не обособленно ни в какой мере не является ложной, она есть самая жизнь Церкви и никогда не иссякнет. Потребность же, создающая образ Троицы, исходящий из изображения Бога Отца, не находит вполне правильного разрешения. Такое изображение Святой Троицы не облекается в небесную славу, не сияет равночестным единством, становится горой, не имеющей белоснежной вершины. Здесь мы видим некоторую, как кажется нам, непреодолимую неполноту, которая кроется в том, что равночестие Лиц Святой Троицы не находит своего выражения. Во всех этих построениях третья ипостась - ипостась Святого Духа - изображается не лично, не имеет полноты ипостасного достоинства. Во всех этих иконах Дух Святой изображается неизменно в виде голубя, и изображение это не может быть равночестным изображению Отца и Сына, для изображений которых взят образ человека. И потому все так задуманные иконы Троицы, не лишенные сами по себе значения, не могут стать той непреложной полноценной иконой, той святой печатью, которая полностью отпечатлевает в себе догматическое вероисповедание Троицы.
Суждения отцов относительно изображений Бога Отца на иконах, принятые Седьмым Вселенским Собором, носят отрицательный характер. Собор признает неуместным изображать Отца, Которого, по слову Спасителя, никто не видел. В суждении отцов изображение Бога Отца не признается уместным и даже допустимым. И в то же время Церковь полна изображений Господа Саваофа. Мы видим изображения Бога Отца в храмовой росписи, в куполе храма, на иконостасе в чине праотцов, во множестве икон, таких, как "Богоявление", "Отечество", "Троица", "Бог Саваоф во славе, Седяй на Херувимах". Иконы эти встречаются везде, где есть Православная Церковь, и относятся к разным временам. Встречаются византийские изображения XI и XII столетий и более поздние, множество русских икон разных времен. Особенно иконографически богатым временем, в отношении изображения Бога Отца, являются, видимо, XVI и XVII века.
Как объяснить это кажущееся непримиримым противоречие? Являются ли все эти изображения еретическими, ложными, совершенно чуждыми Церкви и, таким образом, подлежащими изъятию и полному уничтожению, или запрещение изображений Бога Отца не является безусловным? Надо думать, что запрещения изображать Бога Отца носят не онтологический характер, не являются запрещениями, которые, по самому существу и совершенно, отрицают возможность изображения Бога Отца, а являются мерами ограничительными, аскетическими, имеющими цель как бы наложить пост на изображения Бога Отца...
Первой и основной причиной такого ограничения, думается, была необходимость незыблемо утвердить основание, на котором покоится почитание икон. Основание, утвержденное Седьмым Вселенским собором, - догмат Боговоплощения. Вот основание и утверждение священных изображений: Бог, не описуемый как Божество, стал описуем как плоть, и поскольку Божество невидимое стало плотью видимой и осязаемой, постольку оно и может быть изображено и описуемо. Образ Христов - напечатленная ипостась - соединяет воедино две природы, и это вочеловечение Божие и есть для нас основание иконы, как бы икона икон. Подобно тому, как камень, положенный во главу угла, сводит воедино две стены здания, Христос, воплощенное Слово, - объединяет Собою две неслиянные ипостаси: неописуемое Божество и описуемое человечество. И в этом смысле почитание икон стало возможным только Христом и через Христа, и никакого другого основания быть не может. Изображение Богочеловека Христа стало знамением церковной победы и основанием, которое Спаситель Сам дал Церкви, напечатлев Свой образ на убрусе. И отцы Церкви, защищавшие почитание икон, неизменно своими трудами утверждают это незыблемое основание. Икона же Бога Отца мыслима в свете иконы Христовой. В сознании верующих могло произойти как бы раздвоение, образ Христа как бы удваивался образом Бога Отца. Запрет изображать Бога Отца напоминает запрещение Ветхого Завета создавать священные изображения. И здесь и там запрещение это не отрицает возможность изображения по самому существу, но накладывает запрет на священные изображения, подобный запретам поста в отношении яств. Пост не отменяет вкушение яств по существу, но до времени удерживает от них. И как в Ветхом Завете изображение Херувимов в скинии Завета было истощением запрета священных изображений, так и в Церкви Новозаветной твердо вошедший в церковную жизнь обычай помещать на иконах изображения Бога Отца уже лишил запрещение непреложного характера, сделал его как бы разъясненным, не вовсе непроницаемым. Постановления эти стали напоминать завесу, которая не позволяет проникнуть свету в полной силе, но не является источником полной тьмы.
То же мы видим и в богослужебном строе. Церковь не знает праздников, посвященных исключительно Богу Отцу, но празднует Отцу, "в Троице поклоняемому" в празднике Преображения Господня, в Богоявление, и в особенности в Пятидесятницу - Сошествие Святого Духа, праздник, вводящий нас в полноту богопознания: Троица - праздник Сошествия Святого Духа - отмечается в богослужении положением на аналой двух икон: иконы Сошествия Святого Духа на апостолов и иконы Святой Троицы. Эта последняя может рассматриваться как основание для икон, на которых изображается Бог Отец.
Образ Вседержителя-Отца считается уникальным и известен с давних времен. Чаще на иконах Саваоф предстает как седовласый старец на троне, в Его глазах читается великая мудрость и спокойствие. Лик Господа-Отца на изображениях размещен в символическом треугольнике, что повествует православным верующим о присутствии Святой Троицы, берущей начало от самого Всемогущего и Единого Бога.
Перед иконой Саваофа просят об отпущении порочных грехов, о придании сил на свершение благодетельных поступков, очищающих сердце и окружение.
Историческая справка
Саваоф - одно из имен Всевышнего Бога, упоминаемое в Священных Писаниях, имеет еврейское происхождение и в переводе означает «воинство» (то есть Господь, создавший армию).
Бог Саваоф. Картина В.М. Васнецова
Под войсками Творца подразумевают:
- защитников израильских земель;
- небесных служителей Бога;
- сонмы святых, окружающих Его;
- звезды и другие подобные объекты космоса.
Словосочетание «Господь Саваоф» пустило корни еще в период Ветхого Завета. Как культовое наименование оно использовалось в святилищах древнееврейского города Силома и связывалось с христианским Ковчегом Завета.
Описание иконы
В Византии изображения Всевышнего Отца не создавались и не применялись, в русской иконографической традиции образ появился в XVI столетии. В основе творения лежал лик Спасителя Ветхого денми (Воплощение Предвечного Сына). Господь обеими десницами благословляет собственный народ или держит свиток или книгу. Одежда Его белоснежна, складки хитона исполнены розовыми оттенками, гиматий (накидка) - зеленая, волосы ровно расходятся по плечам. Нимб имеет звездчатую форму, составленную из пересечения двух ромбов.
Икона Господа Саваофа
Впервые изображение появилось на иконе под название «Страшный Суд». Отец Саваоф демонстрируется несколько раз в каждой из четырех композиций этого полотна.
- На первом клейме - Бог отдыхает на ложе после создания мира, в Его руках распятие и сосуд (символ посылания Сына на жертву), на голове - корона.
- На второй композиции - Господь Саваоф изображен по пояс и в медальоне.
- На третьем - Он восседает на престоле и держит свиток, рядом справа находится воскресший Христос, а между Ними есть Святой Дух, венчающий Троицу.
- Четвертое клеймо, названное «Придите, люди», демонстрирует Бога восседающим на херувимском престоле, сияющим славой и с раскрытым Священным Писанием в десницах.
- Образ Бога Саваофа широко применялся при написании икон, создании литературных миниатюр и стенописей. В российских храмах XVI столетия изображение Господа-Отца часто помещали на внутренней стороне главного купола. Росписи можно было наблюдать в соборах Московского Кремля, церкви в Вязёмах (Одинцово), а также в ярославском монастыре.
Необходимо помнить: икона - своеобразный ориентир для тех, кто еще не очистил свой разум от греховности. Святые же видят Бога своим внутренним светом, также неподвластным описанию.
История иконографии
Православные образы Саваофа Отца в композиции под названием «Отечество» прямо соответствовали лику Ветхого денми (Воплощения Предвечного Сына), используемому в византийской культуре. Подобная стилистика использовалась при росписях стен и в качестве аналойных ликов.
Другие варианты изображения Господа в различных ипостасях встречаются в композициях множества икон, таких как: «Благовещение», «Рождество Божьей Матери», «Покров Богородицы», «Сошествие Святого духа на учеников Христа», «Державная» икона Пречистой Девы и т.д.
- На миниатюрах, созданных в XVI веке, Он демонстрируется находящимся в небесных сферах и благословляющим человечество. В Его левой деснице находится держава, как в сцене под названием «Творение».
- В период с XVII по XVIII вв. Господь Отец появляется в настенных росписях церквей Балканского региона. Композиция «Отечество» находит место в монастырях Македонии и Румынии.
Икона «Отечество»
- На Московском соборе, состоявшемся в 1667 г., изображение Всевышнего Отца запретили применять на иконах, стенографиях и миниатюрах. В основе закона легло мнение, что образ этот не соответствует канонам православной веры, так как Бога - Первую Ипостась Святой Троицы - невозможно представить и изобразить в истинном свете.
- Однако запрет не стал препятствием к тому, чтобы самые значимые композиции («Отечество» и «Сопрестолие») продолжали создаваться. Их помещали на внутренних сторонах главных куполов и других частях церквей. Несмотря на легко просматриваемую символическую связь между Господом Саваофом и первой Ипостасью Троицы, под иконами не писали наименование: «Бог Отец». Широкое распространение этих образов в России обусловлено соотнесением их с ликами Иисуса.
Молитвы к Богу Отцу
На Руси молитвенное прошение, обращенное непосредственно к первой Ипостаси, имело большое значение. С древних времен акафист, находящийся в структуре определенных торжественных молебнов, читается во время церковных служений.
Существует небольшое отличие от общепринятых текстов: слово «Радуйся», традиционно завершающее икос, заменено на «Господи Боже». Саваоф здесь именуется Предводителем Небесных воинств, а сам акафист пропитан атмосферой глубокого почитания Творца. Поэтому словосочетание «помилуй меня!» звучит как законное обращение созданного существа к своему Создателю.
Молитва Богу Отцу Господу Саваофу
О, Всемогущий Державный Царю! Воссидяй на облацех, почивая в Вышних, иже есть Благословен на тверди небесной. Свят, Свят, Свят Господь Саваоф исполнь небо и земля славы Твоея! Осанна в Вышних! Исполни, Боже Вседержителю, сие наше смиренное моление и прошение раб твоих, да будут ушеса Твоя внемлюще гласу молений наших, святый Господи! Милостиво призри и услыши нас, рабов Твоих от земли на небо вопиющих Тебе: спаси, сохрани и помилуй нас, избави от всяких бед и напастей и всякого зла, защити Духом Святым во дни и нощи и на всякий час подаждь ми победы и всем, Тебе молящимся, силу Твою Божественную, Благодать чудодейственную, силу и крепость исполненную. Силою Честного и Животворящаго Креста Господня победи всех врагов наших видимых же и невидимых, сотвори их, яко овцы, и развей их, яко прах пред лицем ветра, да познают имя Твое, Господи да постыдятся во веки, яко Ты еси Вышний по всей земли и несть студа уповающим на Тя во веки веков. Аминь.
При внимательном прочтении молитвенного текста Богу Отцу видится изложение христианской доктрины о Святой Троице. В сжатой, но точной форме, акафист раскрывает главные события истории Церкви от дней творения до всемилостивой жертвы Христа. Подобная характеристика в купе с высокохудожественной стилистикой построения и передачи информации возводит молитвенное обращение к Господу в ранг величайших произведений гимнографии.
На полотнах Господь чаще предстает в качестве мудрого седовласого старца, символизирующего первый лик Троицы. Своё распространение иконы Бога Отца обрели с XVI столетия, верующие обращаются к ним, чтобы получить освобождение от греховности.
Несмотря на богословский запрет использования образа Саваофа, изображения Его видны на внутренних сторонах куполов, иконографических композициях и различных миниатюрах.
Акафист Господу Саваофу
Христиане всего мира считают Иисуса Христа не просто Сыном Божьим, но воплощением Бога в земной материи. Действительно, Сам Иисус говорил:
«Видевший Меня видел Отца» (Ин. 14:9).
Именно в воплощении Бога в образе, который можно было лицезреть, значительная часть теологов православия видит основу иконопочитания. Православный богослов Л. А. Успенский (1902 – 1987 гг.) в книге «Богословие иконы Православной Церкви» писал:
«Образ присущ самой сущности христианства, ибо христианство есть Откровение не только Слова Божия, но и Образа Божия, явленного Богочеловеком Иисусом Христом. Церковь учит, что икона основывается на самом факте воплощения второго Лица Святой Троицы ».
То есть якобы, раньше Бога не изображали лишь потому, что Его не видели. Получается, в 4 главе книги Второзаконие Творец, говоря о том, что Он не показывался людям, чтобы те не сделали себе Его изображений, ограничивал этот запрет временем пришествия Христа:
«Твердо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил к вам Господь на Хориве из среды огня, дабы вы не развратились и не сделали себе изваяний, изображений какого-либо кумира, представляющих мужчину или женщину » (Втор. 4:15,16).
Теперь же, увидев Бога в Иисусе, люди, якобы, уже могут забыть запреты Священного Писания относительно изображений и образов. На эту тему, кроме упомянутого выше, существует еще много пространных трудов православных отцов, смысл которых сводится к тому, что с приходом Христа для более близкого контакта с Богом стало возможным использование изображений Его Сына.
Однако, эта богословская позиция не соответствует учениям Ветхого и Нового Заветов. Вся Библия последовательна в вопросе идолопоклонства. Как мы уже видели, в Ветхом Завете запрет на кумиры и изображения был дан евреям на горе Синай. Эту заповедь Бог считал столь важной, что включил ее в Декалог. Далее Писание не раз называло идолослужение народа израильского блудом против Господа. Новый Завет продолжал предостерегать от идолослужения. Заканчивается Библия перечислением грехов, которые не позволят многим людям войти в Небесный Иерусалим, среди которых нарушение второй заповеди Декалога - почитание идолов.
«Блаженны те, которые соблюдают заповеди Его , чтобы иметь им право на древо жизни и войти в город воротами. А вне - псы и чародеи, и любодеи, и убийцы, и идолослужители, и всякий любящий и делающий неправду» (Откр. 22:14,15).
Книга Откровение явственно показывает, что в конце земной истории будет развито идолослужение. О каком противном Богу служении говорит последняя книга Библии? Ведь сегодня на планете уже относительно редко можно встретить языческих богов в том виде, в котором они существовали в библейские времена. Однако данный грех в Апокалипсисе является значимым и выделяется из остальных:
«Прочие же люди, которые не умерли от этих язв, не раскаялись в делах рук своих, так чтобы не поклоняться бесам и золотым, серебряным, медным, каменным и деревянным идолам , которые не могут ни видеть, ни слышать, ни ходить» (Откр. 9:20).
Если принять во внимание, что согласно книге Откровение в конце земной истории от Божьих судов пал Вавилон, великая блудница, которая яростным вином блудодеяния своего напоила все народы (см. Откр. 18:2 , см. также Откр. 14:8 , Откр. 17:2), становится понятным, что заблуждающихся верующих перед Вторым Пришествием Христа будет очень много (напоила все народы ). Значит, к вышеперечисленным идолам вполне могут относиться и почитаемые кумиры исторических христианских конфессий.
Учение православия относительно иконопочитания в целом лишено последовательности. С одной стороны, популярная церковь учит: изображение лика Христа стало угодным Творцу, потому что второе Лицо Божественной Троицы было воплощено на Земле в образе Иисуса. С другой стороны, по утверждению церковного предания, первой иконой было не лицо взрослого Иисуса, а изображение Лукой Марии с младенцем. А впоследствии почитаемыми стали иконы, на которых вообще отсутствует образ Христа. Поражает и наивность самих преданий об иконах и время их появления. Первый упоминает икону Богородицы кисти евангелиста Луки в VI веке историк Феодор Чтец. Он пишет, что императрица Евдокия прислала из Иерусалима в Константинополь сестре своей Пульхерии образ Богоматери, писанный евангелистом Лукою. По церковному преданию нарисованная Лукой икона до XV века находилась в Константинополе. Затем, согласно одному из преданий, перед падением Константинополя под турками икона оттуда пропала. После она чудным образом появилась в России, перенесясь над водами Ладожского озера. Сейчас эта икона называется Тихвинской иконой Божией Матери.
Однако, православию нелегко ответить на многие вопросы:
Почему упоминание о существовании иконы, написанной Лукой, начинается лишь в VI веке?
Почему эта икона не показывалась на соборах 754 и 787 годов при иконоборчестве в защиту иконопочитания?
Мог ли Лука видеть молодую Марию с младенцем Иисусом?
Если Лука рисовал портрет с Марии, то почему влиятельнейший проповедник, христианский богослов и политик Блаженный Августин (354 – 430 гг.) писал: «Мы не знаем лица Девы Марии, от которой безмужно и нетленно, чудесным образом родился Христос»?
Если эта икона действительно нарисована Лукой, то она должна являться одной из самых великих святынь всего христианского мира. Почему нет к ней паломничества миллионов христиан?
Почему, согласно церковным преданиям, на кисть Луки претендует множество икон: Милостивая (Киккская) на острове Кипре, Ченстоховская в Польше, Филермская в Черногории, Великопещерная на острове Патмос, Владимирская, Смоленская, Влахернская, Иерусалимская, Корсунская (Ефеская), Федоровская, Мадонна ди сан Лука, Тихвинская в России и другие? Хотя первые предания упоминают лишь одну икону Луки.
Почему не проводятся независимые экспертизы этой или других икон, якобы, Луки, чтобы установить их истинный возраст? Ведь, если эти иконы нарисованы во времена написания Нового Завета, тогда раз и навсегда будет доказано, что иконопочитание существовало в библейское время, к тому же среди апостолов. Почему не делаются экспертизы? Не потому ли, что предание очень ненадежно? Может, представители церкви не пытаются его подтвердить, заранее зная результат? Ведь даже мельком брошенного взгляда специалиста достаточно, чтобы понять, что стиль и способ написания этих икон существенно отличается от катакомбного изобразительного творчества христиан первых веков и даже от дошедшей до нас иконографии VI столетия. Да и уж очень они хорошо сохранились для возраста двух тысяч лет. Явную сомнительность предания об иконах Луки подтверждает известный православный деятель архиепископ Михаил Мудьюгин (1912 - 2000 гг.) доктор богословия, профессор, ректор С.- Петербургской духовной академии в своей книге «Русская православная церковность. Вторая половина ХХ века» (глава «Иконопочитание»):
«Несостоятельность этого апокрифического предания подтверждается количеством приписываемых кисти евангелиста икон Богоматери: их около двух сотен, что значительно превышает физические возможности одного человека, занятого в основном врачебной (Кол. 4:4), миссионерской (он - спутник апостола Павла, см. Деян. 16:13 ; Деян. 20:5,6 ; Деян. 27:1,2) и литературной деятельностью (апостол Лука, как известно, автор не только Евангелия, носящего его имя, но и новозаветной книги "Деяния Апостолов"). К тому же иконы, приписываемые святому Луке, весьма разнообразны по манере исполнения, одни из них носят явно черты византийского, другие (особенно многочисленные) - древнерусского стиля, некоторые - позволяют без труда установить наличие западного влияния».
Также будет очень интересно услышать ответ официального православия на вопрос:
Почему православная церковь закрывает глаза на нарушение прямого запрета Библии - изображение Бога Отца? Мы с вами уже видели, что в книге Второзаконие в гл. 4 ст. 15 Творец сказал, что Он не показывался людям, чтобы не сделали Его изображения и не поклонялись ему. Более того, Создатель отметил: «Человек не может увидеть Меня и остаться в живых» (Исх. 33:20). В Новом Завете апостол Иоанн напоминает: «Бога не видел никто никогда» (Ин. 1:18 , см. также 1 Ин. 4:12 , 1 Тим. 6:16). Как мы знаем, православие считает, что Творец отменил запрет на изображение Бога Сына тем, что явил Его. Но ведь Сам Бог Отец так и не показал Себя людям. Значит, следуя логике популярной церкви, Бога Отца это исключение так и не коснулось. Тогда не понятно почему «исключение» по отношению к Иисусу православие заодно распространило и на почитание изображений Бога Отца и других личностей - святых людей и Марии в прямое нарушение Божьего закона (см. Втор. 4:15 , Исх. 20:4,5). Сегодня на многих почитаемых официальной церковью иконах изображен Бог Отец. Например, Он нарисован на чудотворной иконе Божией Матери Державной сверху над Богородицей. Присутствует образ Отца и в иконе Святой Троицы и на других изображениях Новозаветной Троицы. А иконы с изображением Марии и святых имеются в каждом православном храме и чуть ли не в каждой православной семье.
Есть и еще вопросы, на которые популярной церкви сложно найти логически обоснованные ответы:
Почему история не знает святынь I - V веков похожих на современные иконы, кроме нескольких икон, приписываемых руке Луки, но, напомним, далеких по стилю от изобразительного творчества того времени и не имеющих заключения независимых экспертиз, подтверждающих их двухтысячелетний возраст? Стоит напомнить, что авторитетные представители православия признают, что cамыми ранними, дошедшими до нас произведениями христианского изобразительного искусства являются росписи катакомб II – IV вв. (см. главу и «Историческую справку» к этой главе).
Почему нет ни единого археологического факта, подтверждащего использование первыми христианами изображений для богопочитания, а имеются только доказательства применения настенной и декоративно-оформительской живописи?
Почему история не знает теологических и летописных источников первых трех столетий после Христа, в которых говорится о почитании христианами изображений и иных святынь или о необходимости такого почитания? В то же время, напомним, имеется масса документальных свидетельств об обратном, часть из которых мы рассмотрели выше в главе «Изображения в Библии и молитвенных домах первых христиан» .
Некоторые представители православия утверждают, что не поклоняются иконам в виде предметов, а через эти образы, как через «небесное» окно, обращаются непосредственно к тем, кто изображен на них. Тогда логичен очередной вопрос:
Почему среди нескольких икон одного и того же «героя веры» одни более почитаемы, а другие – менее? Получается, не сами святые, а все-таки их изображения по-разному «чудотворны». И дело тут не в том, что одни образы более намолены, а другие менее… Ведь некоторые иконы, якобы, сразу «источали благодать». Наглядный тому пример - икона Казанской Божьей матери, которая, согласно церковному преданию, после появления сразу начала «творить чудеса».