Червонопиский сергей васильевич. Сергей Червонопиский:«Время строить, а не разрушать

В судьбе Сергея Васильевича Червонопиского есть параллели с героем «Повести о настоящем человеке» Алексеем Мересьевым — ампутация обеих ног после тяжелого ранения, сомнения медиков в возможности не то что вести полноценную активную жизнь, но даже самостоятельно передвигаться, и очередная победа — над собой и пессимистами.
Выпускник Рязанского воздушно-десантного училища, 22-летний старший лейтенант Червонопиский попал в Афганистан с первого дня ввода туда советских войск, был первым комендантом Кабульского аэропорта, командиром парашютно-десантной роты.

Сегодня генерал-майор Червонопиский — личность, известная не только в Украине, но и за ее пределами благодаря своей активной жизненной позиции. Практически всю жизнь он посвятил борьбе за социальные права "афганцев" и людей с особыми потребностями.

Из общественно-политического и государственного опыта Сергея Васильевича — депутатство в Верховном Совете СССР, куда в 1989 году он прошел самовыдвиженцем, что даже для тех перестроечных времен было редкостью. С 1991 г. он — глава Украинского союза ветеранов Афганистана, возглавлял Государственный комитет Украины по делам ветеранов. Он гость очередной пресс-конференции в Журналистском фонде Украины:

— Сергей Васильевич, поговорим немного о вас. Вот вы вернулись с войны…

— Привезли… на носилках. Я чудом остался жив, когда наша боевая машина десанта на мине подорвалась. Только ноги "чикнуло". С тех пор отмечаю два дня рождения… Многие не верили, что я вообще встану — очень высокая ампутация. Предрекали, что я на базаре буду на пиво просить. В практике очень мало людей есть, которые с такой ампутацией ходят… А я, видите, с одной палочкой.

— Какие чувства тогда испытывали, в 24 года оставшись без обеих ног? Были отчаяние, депрессия?

— Вы знаете, нет. Конечно, помогла поддержка родных, жена моя будущая каждые выходные из Черкасс приезжала. Я был уверен в себе. Матери тогда говорил: мама, не переживай, ты еще будешь мной гордиться.

— Потом женились, у вас родилось двое детей: сын и дочка. Как складываются отношения с детьми?

— Хорошо, дружно. Сын в этом году академию МВД окончил. Недавно вместе овладели аквалангами, вдвоем пошли под воду. Вадим у меня в 10 лет был чемпионом Черкасской области по плаванию в своей возрастной категории. Вместе на охоту, на рыбалку. Я без этого жизни не мыслю и детей приучил. Дочь, Дарина, еще учится в университете.

— Вы стали основателем «афганского» движения в Украине. А как родилась идея создать Всеукраинскую ветеранскую организацию?

— Честно говоря, в первый раз такая мысль пришла, когда на протезном заводе лифтер у матери троячку потребовал, чтобы меня на носилках поднять… Я для себя тогда решил: надо держаться вместе, иначе пропадем.

В 1989 г. мы создали Союз воинов-интернационалистов Украины. Кстати, это была первая украинская общественная организация, созданная и зарегистрированная без ведома Москвы. Главной ее целью стала социальная защита прежних воинов-"афганцев", ветеранов других войн, увековечение памяти погибших и патриотическое воспитание молодежи. Союз реально помогает инвалидам войны и семьям погибших. Оплачиваем операции, учим в вузах детей-сирот. Деньги на это зарабатываем сами. Организовали протезные мастерские, которые используют передовые технологии и оборудование. В Одессе успешно работает реабилитационный центр, где ежегодно оздоравливаются около 400 ветеранов и членов их семей.

— Не секрет, что отношение в массах к участию советских войск в войне в Афганистане никогда не было однозначным. Встречают ли сейчас «афганцы» понимание своих проблем у государства?

— Отношение людей к афганской войне и к ее участникам менялось в нашей стране несколько раз. Поначалу — в конце 70-х — все было секретно, и даже на могилах запрещалось писать, что погиб в Афганистане. Потом, в начале 80-х, вдруг решили нас прославлять. К сожалению, в период развития демократии поначалу пошло какое-то оплевывание "афганцев", нас пытались сделать убийцами, вроде мы сами, по своей воле туда поехали… Пришлось бороться за свою солдатскую честь. И сейчас в Украине "афганцев" оценивают как солдат, честно выполнивших свой долг. Об этом свидетельствует и следующий факт: ни в России, ни в Беларуси нет такого количества памятников погибшим "афганцам", как в Украине.

В то же время и сегодня попытки забыть Афган на государственном уровне, к сожалению, продолжаются. Иногда приходится слышать старую фразу на новый лад: "Украина в Афганистане не воевала", за которой игнорирование судьбы ребят, не по своей воле и вине отдавших на той войне здоровье. Более 30 тысяч из них не имеют до сих пор собственного жилья. Не выполняются и нормы закона насчет трудоустройства "афганцев". Мы не подпадаем под закон об особых заслугах, а наши боевые ордена предлагают считать наградами мирного времени!

Раньше к нашим нуждам хоть немного прислушивались, потому что был Госкомитет по делам ветеранов. Теперь он ликвидирован.

Ну разве это не позор, что матери погибших в Афганистане получают доплаты по 29 гривен в месяц? Разве не позор — 180 гривен пенсии инвалиду войны первой группы, у которого нет ни стажа, ни выслуги (а откуда им взяться, если в армию призвали в 18 лет)? Напомню, что афганскую войну прошли более 160 тысяч ребят из Украины. У каждого шестого ныне живущего "афганца" — инвалидность.

Ветераны-"афганцы" — это еще достаточно молодые люди в возрасте 35-50 лет, которые борются за социальную востребованность и которые многим могут дать фору по умению "зацепиться" за жизнь.

Наш союз стратегически определил для себя политическим партнером Соцпартию и вместе с социалистами намерен серьезно бороться за возможность решать проблемы своих собратьев.

— Коль уж вы затронули партийную тему, чем продиктовано ваше решение о вступлении в Социалистическую партию и соответствующая рекомендация всем бывшим членам партии «СВИЧА»?

— Партия "СВИЧА" всегда декларировала свою левоцентристскую направленность. То есть социалисты близки нам идеологически. Поэтому 42 тысячи членов украинской партии справедливости "СВИЧА" вступили уже в Соцпартию.

Кроме того, привлекает нас в СПУ реальная объединительная, если можно так сказать, идея. Считаю, что это именно та партия, которая способна "сшить" страну. Это близко нам, ведь в среде "афганцев" нет так называемой региональной конфронтации, где бы они ни жили — во Львове или Севастополе. Мы понимаем: время строить, а не разрушать.

И, само собой, мы будем делать все, чтобы впредь стали невозможными любые войны. Кстати, мы с самого начала выступали против введения наших войск в Ирак. Те, кто сам смотрел в глаза смерти и видел смерть друзей, особенно ценят человеческую жизнь.

— А о чем вспоминают бывшие «афганцы», вернувшиеся с войны, собираясь вместе спустя много лет?

— Когда мы собираемся вместе, то о войне вслух как-то говорить не принято — моветон вроде. Но многие ребята именно там познали настоящую дружбу, братство, поддержку, которые были между нами. И поэтому "афганские" песни всех берут за душу, и война эта снится по ночам всем нам. И мне она снится, и я в этих снах — не на протезах, а на своих собственных ногах.

— Вы удостоены многих высоких званий, наград, орденов и медалей. Какую награду вы считаете для себя самой ценной?

— То, что в моей роте в Афганистане не погиб ни один солдат. Были раненые, госпитализированные от упадка сил, но не убитые. Это было самое награжденное подразделение, при этом не потерявшее ни одного бойца. И для меня, как командира, это самая большая награда.

Десантник, председатель "Украинского Союза ветеранов Афганистана", оставшийся без обеих ног в Афганистане, после начала боевых действий на востоке Украины написал десяток писем первым лицам государства со своими предложениями о сотрудничестве, но ни на одно из них не получил ответа.

«Пане президенте! За період вашого перебування на посаді президента України ви підписали закони України, які значно погіршили рівень життя населення України, перш за все ветеранів і пенсіонерів…. Ви, пане президенте, ухиляєтесь від прямого діалогу з ветеранами, з реально існуючими всеукраїнськими ветеранськими організаціями, ігноруєте їх ділові пропозиції, віддаючи увагу і демонструючи пріоритет «фейковим» лідерам і організаціям, які не мають реального людського наповнення». А письмо, которое председатель Украинского Союза ветеранов Афганистана написал главе Верховной Рады Владимиру Гройсману, он подписал: «С неуважением к вам и 226 депутатам»…

— Все они голосовали за снятие льгот, поэтому уважения все они и не вызывают, — объясняет Сергей Васильевич. — Совсем недавно со всех семей Героев Небесной Сотни и участников АТО сняли льготы. После возмущений их вернули. Но семьи погибших афганцев, которые также потеряли государственную поддержку, в список тех, кто имеет право на компенсации, не попали. В итоге без льгот остались десятки семей, для которых пенсия на детей давала возможность выжить. Мы уже молчим о жилищной программе — до сих пор многие ребята, ставшие инвалидами вследствие травм и ранений, полученных в Афганистане, не получили положенные им квартиры. Мы понимаем, что все сложно, что в стране война, и поэтому не педалируем ситуацию. Но это же не означает, что наших подопечных нужно лишить всего. А добиться справедливости никак не можем. Нас не слышат. Хотя мне все чаще кажется, что просто не хотят слышать. А так как нас не уважают, то почему я должен уважать их?

Во время поездки в Америку Сергей Червонопиский познакомился с американским пехотинцем, который в результате ранения в Ираке потерял обе ноги и руку

Десантник Сергей Червонопиский никогда не отличался покладистым характером. Да и как может быть иначе. Он, боевой офицер, командир десантного взвода, первые дни выполнял функции коменданта Кабульского аэропорта. А через два года службы потерял в Афганистане ноги. Встав на протезы, Сергей Васильевич создал мощную ветеранскую организацию, которая уже много лет отстаивает интересы воевавших людей. Огромную роль афганцы сыграли на Майдане. Первые палатки были поставлены на Майдане по решению киевского городского союза ветеранов Афганистана. А заместитель его председателя — Олег Михнюк — стал командиров 8-й сотни. К сожалению, он погиб в зоне АТО, куда отправился воевать. Уже посмертно он был удостоен звания Героя Украины.

Этот снимок сделан на Майдане зимой 2014 года. Рядом с Сергеем Червонописким без жилета организации ветеранов Афганистана стоит Олег Михнюк

— Мы же умеем воевать, поэтому посчитали делом чести защитить студентов, детей, которые хотят жить в нормальной стране, по законам, которые работают, — продолжает Сергей Васильевич. — А с началом войны многие из нас пошли в зону АТО. Кто в добровольческие батальоны, кто получил повестку и был оформлен в Вооруженные силы Украины. На данный момент только из Киевской области погибли восемь ветеранов, состоявших в нашей организации. В общем же, в зоне АТО мы потеряли около 80 афганцев. Каждый для нас — огромная потеря. Мы же думали, что нам уже не придется воевать. Тем более на своей земле.

В самом начале войны только волынская организация «Украинского Союза ветеранов Афганистана» передала военным 820 бронежилетов, три тысячи аптечек, шесть джипов, 120 печек, 25 «ночников». Афганцы, как и все волонтеры страны, помогали одевать и и кормить армию.

— Когда наших бойцов стали брать в плен, мы тут же начали вести переговоры об их освобождении, — продолжает Сергей Васильевич. — В России же у многих из нас остались сослуживцы, связи среди крупных военных начальников. Через них мы и начали искать возможность вытаскивать украинских ребят — и живых, и тела погибших. Благодаря усилиям нашей организации более четырехсот пленных освободили, более пятидесяти «двухсотых» доставлены с той стороны, чтобы их можно было похоронить дома. Один из самых известных наших переговорщиков — Иса Курамагамедов договорился, забрал и привез родным более тридцати погибших и пленных. Не раз ему приходилось лично раскапывать братские могилы, находясь под прицелом боевиков. Но доверие к нему, как к афганцу, настолько высокое, что ему разрешали заходить туда, куда не пускали официальных представителей. Все два года мы не можем наладить нормальное сотрудничество с СБУ. А я уверен: если бы мы вместе занимались всем этим, если бы мы участвовали в переговорах, в плену не оставалось бы столько пленных.

В кабинете у Сергея Васильевича все связано с событиями, которые ему пришлось пережить в Афганистане. Для него и та война еще не окончена.

— Наша организация «Украинский Союз ветеранов Афганистана» активно занималась поиском и возвращением на родину военнопленных и продолжает это делать. До сих пор неизвестна судьба 48 человек. Они могут находиться в плену или числятся пропавшими без вести. Многие оставшиеся по тем или иным причинам в Афгане, ассимилировались, приняли мусульманство, а многих отказавшихся сгноили в тюрьме. Чтобы выяснить правду и точно знать судьбу наших бойцов, мы создали банк ДНК-данных родственников солдат, чтобы можно было идентифицировать останки и вернуть их на родину. Этот наш опыт все же взяли на вооружение, берут у родственников пропавших ребят данные, чтобы затем можно было провести экспертизу останков и определить, кому они принадлежат…

Сергей Васильевич, несмотря на то, что ходит на протезах, очень активный и деятельный. И он хорошо понимает, что чувствуют ребята, в один момент ставшие инвалидами войны.

— Я был ранен в ноябре 1981 года. Нужно было провести колонну машин с питанием и боеприпасами, — вспоминает десантник. — Приказали идти на противотанковые мины… Я выматерился и пошел выполнять приказ дурака-майора, гонористого выпускника академии, пороха не нюхавшего. И наша машина подорвалась. Двое ребят, которые находились в броне вместе со мной, механик-водитель и наводчик, сразу погибли, командира взвода контузило, а мне оторвало обе ноги. Из Афганистана меня эвакуировали в Ташкент. Но раненых было столько, что в больницах палат не хватало. Поэтому нас, 96 человек раненых, положили в спортзале госпиталя просто на полу, на матрасах. Затем меня отправили в киевский институт ортопедии, где я провел около года. Со мной в палате лежали пациенты, которым ампутировали одну из конечностей из-за осложнений диабета, кто-то попал под трамвай и стал инвалидом. И я раненый на войне. Да еще осколок обе губы рассек так, что во рту сквозняк гулял. Медсестрички смотрели на меня и плакали. Так сейчас никто не может сдержать слез, глядя на ребят, покалеченных в Донецкой и Луганской областях.

Когда начали протезировать нынешних участников боевых действий, один из ведущих специалистов в этой области Александр Стеценко, который возглавляет «Ортотех-сервис», созданный при поддержке Украинского ветеранского союза Афганистана и который в том числе занимается сложным протезированием, познакомил меня с Сашей Чалапчием, который тоже остался без обеих ног и как раз учился ходить на новых металлических. Я ему показал и рассказал, как и что происходило со мной, что было удобно, что переделывали. В этом вопросе миллион нюансов. Кроме того, я активно ездил в военный госпиталь с другими афганцами, навещал ребят в травматологии. Мы проходим по всем палатам. Каждый раз это большое потрясение для меня и поддержка для раненых. Ребята благодарят за разговоры, встречи. И я вижу, как для них это важно.

Слева направо: Протезист Александр Стеценко, Александр Чалапчий, Сергей Червонопиский и еще один боец, потерявший ноги в зоне АТО

А я, пообщавшись со многими, пришел к неожиданному выводу: нужно как можно скорее возрождать уроки начальной военной подготовки. Многие наши бойцы получили тяжелейшие ранения только потому, что не были готовы к военным действиям, не владели оружием. А учили их мало времени — нужно было быстро давать отпор врагу. Когда я начал выяснять, как сейчас занимаются с детьми в школах, оказалось, что учебников нет, да и урока такого давно уже в программе не осталось. А ведь сейчас старшеклассники сами интересуются оружием, готовы служить в армии, потому что своими глазами увидели: страну нужно защищать. Да и, к счастью, сейчас увеличилось доверие к военным, армии. Это хорошо. Это нужно культивировать.

Когда Арсений Яценюк был премьер-министром, я передал ему и предложил в качестве учебника «Підручник бійця територіальної оборони», который мы уже давно разработали и издали.

В нем собрана вся необходимая информация об оружии, организации военных подразделений, оказании первой помощи. В общем, необходимый начальный минимум. Сейчас экземпляр в руки получил и Гройсман. Он его передал в Министерство образования. И там уже есть некоторые подвижки по его внедрению в школы. Посмотрим… У нас уже есть прекрасный пример. Учительница одной из школ, с которой наша организация много лет дружит, взялась преподавать военно-патриотическое воспитание по нашей книге. И очень быстро она стала самой популярной в школе.

Сергей Васильевич много лет регулярно встречается с курсантами самых разных военных учебных заведений. И считает, что в школы нужно вернуть уроки военно-патриотического воспитания

Мальчишек, я считаю, нужно не только учить собирать и разбирать автомат, но и обязательно позволять им выстрелить. Знаете, у нашей организации около двухсот военно-патриотических клубов по всей Украине. На их базе и можно было бы готовить молодежь. Нам всем нужно объединяться, брать друг у друга лучшие идеи, чтобы укреплять свою страну и развивать ее. Но чиновники и государственные деятели считают иначе. А ведь именно правильное воспитание детей даст свои результаты. Важно проводить самые разные фестивали, вместе с детьми открывать памятники. Они должны знать историю, героев. По всей Украине мы открыли 458 памятников воинам-афганцам, в девяти областях они уже есть в каждом районном центре.

Именно потому, что мы так много сделали за годы существования нашей организации, я болезненно реагирую на нежелание чиновников использовать наш опыт. Знаете, на обращения Героя Украины президент страны должен отвечать лично. Я отправил Петру Алексеевичу девять писем, последнее — в апреле, со всеми своими идеями. Среди наших предложений были и такие: зачислять на учебу в высшие учебные заведения детей погибших и тяжелораненых участников антитеррористической организации без экзаменов, привлекать ветеранов — участников боевых действий в Афганистане на должности инструкторов учебных центров, советниками в военных и правоохранительных подразделениях, переоборудовать вертолетную площадку Януковича в центре Киева в реабилитационный центр. Разве это не правильно? Но ответа не дождался до сих пор. А от Яценюка, когда он был премьер-министром, ответ пришел на… черновике. То есть на обороте ответа был напечатан какой-то текст. Видимо, чистого листа я не заслужил. Что тут еще скажешь?

К сожалению, сейчас я вижу только одно: в отличие от простых людей, от воюющих солдат, руководство страны не хочет прекращения войны. Она им выгодна. Она приносит миллионные прибыли. Но я остаюсь по жизни оптимистом. Кроме того, напористость — одна из черт моего характера. Поэтому я буду пытаться делать то, что считаю нужным для своей страны, и дальше.

Когда это необходимо, Сергей Васильевич вместе с такими же, как он, ветеранами-афганцами выходит на пикетирование Верховной Рады.

Виолетта Киртока, «Цензор.НЕТ»

В судьбе Сергея Васильевича Червонопиского есть параллели с героем «Повести о настоящем человеке» Алексеем Мересьевым - ампутация обеих ног после тяжелого ранения, сомнения медиков в его возможности самостоятельно передвигаться, и очередная победа - над собой и пессимистами.

Выпускник Рязанского воздушно-десантного училища, 22-летний старший лейтенант Червонопиский попал в Афганистан в первый день ввода туда советских войск. Был первым комендантом Кабульского аэропорта, командиром парашютно-десантной роты. Сегодня генерал-майор Червонопиский - личность известная не только в Украине, но и за ее пределами, благодаря своей активной жизненной позиции. Практически всю жизнь он посвятил борьбе за социальные права «афганцев».

Из общественно-политического и государственного опыта Сергея Васильевича - депутатство в Верховном Совете СССР, куда в 1989 году он прошел самовыдвиженцем, что даже для тех перестроечных времен было редкостью. С 1991 г. он - глава Украинского союза ветеранов Афганистана, возглавлял Государственный комитет Украины по делам ветеранов. До недавнего времени Червонопиский также возглавлял Украинскую партию справедливости «СВИЧА», которая в нынешнем году приняла решение о самоликвидации и слиянии с Социалистической партией Украины.

Сергей Васильевич, поговорим немного о Вас. Вот вы вернулись с войны...

Привезли... На носилках. Я чудом остался жив, когда наша боевая машина десанта на мине подорвалась. Только ноги «чикнуло». С тех пор отмечаю два дня рождения... Многие не верили, что я вообще встану, - очень высокая ампутация. Предрекали, что на базаре буду на пиво просить. В практике очень мало людей есть, которые с такой ампутацией ходят... А я, видите, с одной палочкой.

Какие чувства тогда испытывали, в 24 года оставшись без обеих ног? Было отчаяние, депрессия?

Вы знаете, нет. Конечно, помогла поддержка родных, жена моя будущая каждые выходные из Черкасс приезжала. Я был уверен в себе. Матери тогда говорил: «Мама, не переживай, ты еще будешь мной гордиться».

Потом женились, у вас родилось двое детей, сын и дочка. Как складываются отношения с детьми?

Хорошо. Сын в этом году академию МВД окончил. Недавно вместе овладели аквалангами, вдвоем пошли под воду. Вадим у меня в 10 лет был чемпионом Черкасской области по плаванию в своей возрастной категории. Вместе на охоту, на рыбалку. Я без этого жизни не мыслю, и детей приучил. Дочь, Дарина, учится в университете.

Вы стали основателем «афганского» движения в Украине. А как родилась идея создать Всеукраинскую ветеранскую организацию?

Честно говоря, в первый раз такая мысль пришла, когда на протезном заводе лифтер у матери «троячку» потребовал, чтобы меня на носилках поднять... Я для себя тогда решил: надо держаться вместе, иначе - пропадем.

В 1989 г. мы создали Союз воинов-интернационалистов Украины. Кстати, это была первая украинская общественная организация, созданная и зарегистрированная без ведома Москвы. Главной ее целью стала социальная защита «афганцев», ветеранов других войн, увековечение памяти погибших и патриотическое воспитание молодежи. Союз реально помогает инвалидам войны и семьям погибших. Оплачиваем операции, учим в вузах детей-сирот. Деньги на это зарабатываем сами. Организовали протезные мастерские, которые используют передовые технологии и оборудование. У вас, в Одессе, успешно работает реабилитационный центр, где ежегодно оздоравливаются около 400 ветеранов и членов их семей.

Не секрет, что отношение к участию советских войск в войне в Афганистане не было однозначным. Встречают ли сейчас «афганцы» понимание у государства?

Отношение людей к Афганской войне и ее участникам менялось в нашей стране несколько раз. Поначалу - в конце 70-х - все было секретно, даже на могилах запрещалось писать, что «погиб в Афганистане». Потом, в начале 80-х, вдруг решили нас прославлять. К сожалению, в период развития демократии нас пытались сделать убийцами (вроде мы по своей воле туда поехали)... Пришлось бороться за свою солдатскую честь. И сейчас в Украине «афганцев» оценивают как солдат, честно выполнивших свой долг.

В то же время попытки забыть «Афган» на государственном уровне, к сожалению, продолжаются. Иногда приходится слышать старую фразу на новый лад: «Украина в Афганистане не воевала», за которой - игнорирование судеб ребят, не по своей воле и вине отдавших той войне здоровье. Более 30 тысяч из них не имеют до сих пор жилья. Не выполняются и нормы закона насчет трудоустройства «афганцев». Мы не попадаем под закон об особых заслугах, а наши боевые ордена предлагают считать наградами мирного времени!

Раньше к нашим нуждам хоть немного прислушивались, потому что был Госкомитет по делам ветеранов. Теперь он ликвидирован.

Ну разве это не позор, что матери погибших в Афганистане получают доплаты 29 гривень в месяц?! Разве не позор - 180 гривень пенсии инвалиду войны первой группы, у которого ни стажа, ни выслуги (а откуда им взяться, если в армию призвали в 18 лет)? Напомню, что Афганскую войну прошли более 160 тысяч ребят из Украины. У каждого шестого ныне живущего «афганца» - инвалидность.

Наш Союз стратегически определил для себя политическим партнером Соцпартию и вместе с социалистами намерен серьезно бороться за возможность решать проблемы своих собратьев.

Коль Вы затронули «партийную» тему - чем продиктовано решение о вступлении в Социалистическую партию и соответствующая рекомендация всем бывшим членам партии «СВИЧА»?

Партия «СВИЧА» всегда декларировала свою левоцентристскую направленность. То есть социалисты близки нам идеологически. Поэтому 42 тысячи членов Украинской партии справедливости «СВИЧА» вступили уже в Соцпартию.

Кроме того, привлекает нас в СПУ объединительная, если можно так сказать, идея. Считаю, что это именно та партия, которая способна «сшить» страну. Это близко нам, мы понимаем: время строить, а не разрушать.

Кстати, мы с самого начала выступали против введения наших войск в Ирак. Те, кто сам смотрел в глаза смерти и видел смерть друзей, особенно ценят человеческую жизнь.

А о чем вспоминают бывшие «афганцы», вернувшиеся с войны, собираясь вместе?

Когда мы собираемся вместе, то у нас о войне вслух как-то говорить не принято... Но многие ребята именно там познали настоящую дружбу, братство. И поэтому афганские песни всех берут за душу, и война эта снится по ночам всем нам. И мне она снится, и я в этих снах - не на протезах, а на своих собственных ногах.

Вы удостоены многих званий, орденов и медалей. Какую награду вы считаете самой ценной?

То, что в моей роте в Афганистане не погиб ни один солдат. Были раненые, госпитализированные от упадка сил, но не убитые. Это было самое награжденное подразделение, при этом не потерявшее ни одного бойца. Для меня, как командира, это самая большая награда.

30 лет прошло с того момента, как советские войска пересекли границу с Афганистаном в обратном направлении - на территории этой страны не осталось наших солдат, только советники.

Тогда всем казалось, что самое страшное позади: больше не будет, стрельбы, смертей, родители не будут терять своих детей. Но вскоре оказалось, что Афганистан не остался там, «за речкой», а пришел вместе с ними в мирную жизнь. Звание «афганец» останется с теми, кто прошел через ту войну, навсегда. А закаленный в боях характер придется применять уже в другой борьбе - с равнодушием общества, чиновников. Воевать придется за свои права, буквально «выгрызая» соблюдение прав, прописанных в законах.


Еще на войне они поняли непреложную истину: всегда легче преодолевать трудности, если рядом плечо товарища. Будь то хоть война, хоть затишье между боями, хоть мирная жизнь. Потому и начали ветераны группироваться, создавать ветеранские объединения, чтобы выстоять уже в другой, казалось бы, мирной, жизни. Был создан Украинский Союз ветеранов Афганистана (воинов-интернационалистов), который объединил не только «афганцев», но и участников боевых действий на территории других государств и членов их семей.


Организация создавалась уже в мирное время, для решения мирных задач. И уж точно никто из ветеранов не думал о том, что однажды война снова вторгнется в их жизнь. Что снова будут погибать боевые товарищи, а украинские города и села будут встречать похоронки и провожать в последний путь «двухсотых».
Сегодня жизнь Союза тесно переплетена решением мирных задач и проблем, которые принесла в наше общество война. О том, как и чем сегодня живет «афганское» братство, мы поговорили с председателем УСВА Сергеем Васильевичем Червонописким.


-- Сергей Васильевич, какое место в вашей жизни занимает Афганская война?
- Можно сказать много красивых слов, но это «рубикон» между мирной жизнью и... Ну для меня лично. Это война, потом увечье и совсем другая жизнь. Совсем другая. Принципиально другая. Если раньше я просто жил, то теперь нужно было бороться за жизнь. Заново учиться ходить, заново пробивать свою дорогу в жизни: кем быть, чем заниматься. Совсем другие подходы. Я ведь стал инвалидом первой группы после того, как был блестящим гвардейским офицером с серьезными перспективами военной карьеры,был награжден двумя орденами Красной Звезды. И тут оказаться инвалидом первой группы… В 25 лет начинать жизнь «с нуля» - безусловно, это тяжело.
А с другой стороны, как никто другой, я понимал ребят, которые возвращались с войны. И мы сначала совершенно по-дружески группировались. Потом я понял, что нужно создавать что-то. Впервые это осознал, когда меня несли на носилках на протезирование на завод, и лифтер потребовал "рупчик" за то, чтобы мне вызвать лифт. Я тогда подумал, что если бы моя рота была со мной, то от этого клоповника камня на камне не оставили бы. Собственно, первые мысли тогда и появились о создании организации, чтобы не допускать такого к нам отношения и вместе бороться с этим скотством.
- Изобретенная чиновниками фраза «Мы вас туда не посылали» стала притчей. Вам ее тоже приходилось слышать?
- В этом плане не буду Бога гневить. В большинстве случаев мне попадались хорошие люди. И вот как раз огромную роль в моей судьбе сыграл первый секретарь Черкасского горкома партии Владимир Григорьевич Сокоренко. Тогда бюро горкома приняло решение о выделении мне квартиры. Хотя мне полагалась однокомнатная, мне выделили трехкомнатную. Даже военком говорил, что, мол, ему положена однокомнатная, но пусть хлопцу будет перспектива. Это показатель, как говорится. А мы ведь с Владимиром Григорьевичем не были даже знакомы. Позже уже познакомились. И предложили мне идти на работу в горком комсомола. То есть появились серьезные перспективы в жизни: чем заниматься, что делать.
- В этот момент вы начали собирать вокруг себя ребят-«афганцев»?
- В военкомате знали уже обо мне, и когда ребята возвращались из Афганистана, им говорили: «Там, в комсомоле, сидит ваш, обращайтесь к нему». И хлопцы начали потихоньку приходить ко мне, начали группироваться.
В1983 году мы с женой вдвоем пришли на кладбище в Черкассах, узнали, где похоронены «афганцы», и туда 9 мая принесли цветы. Там были уже родственники и так смотрели…А мы вдвоем были. На следующий год нас уже человек пять было. А сейчас в Черкассах традиция - 9 мая сотни людей приходят на могилы погибших в Афганистане. То есть появление этой традиции обусловлено не командой сверху, а велением сердца.
- А вам приходилось тогда вытягивать ребят, которые были морально сломлены войной и не могли адаптироваться к мирной жизни?
- Конечно. Тем, кто начинал хандрить, мы говорили: «Идите к семьям погибших, поклейте окна, помойте полы». К примеру, родители Лени Басиса. Он был единственным ребенком в семье. Отец у него - инвалид второй группы, мать - инвалид первой группы. Его в Афганистан направили, и он погиб.
- Как же его туда могли отправить?
- Конечно, идиоты были. Это вопрос к военкомату: как можно единственного сына, у которого родители инвалиды, направлять на войну. Им же ежедневно помощь нужна, они не могли даже по квартире ходить. И мы гоняли ребят, чтобы им помогали. Потом за заводскими организациями закрепили семьи погибших. Тогда все молодые были. Потом некоторые пить начали…
- То есть, не всем удалось выбраться из этой ситуации? Как вы с этим справились?
- Увы, не всем. У меня, когда вернулся из Афганистана и увидел, как все здесь ходят, улыбаются, развлекаются, нервный срыв произошел. Честно говорю: напился, на людей кидался. Это в Белоруссии было. Я заехал туда, когда возвращался из Афганистана. Просто был у меня нервный срыв. «Как вы ходите, улыбаетесь, а там пацаны гибнут». Народ не знал тогда ничего о войне «за речкой». Это же был 1980 год. Хорошо, что никто не стал обострять ситуацию. Сотрудники милиции старались спокойно поговорить. С пониманием все относились.
- Вам не запрещали говорить о том, что вы были в Афганистане?
- Нет. Негласно, конечно, мы и сами понимали, что не стоит особо распространяться. Да тогда же запретили писать на могильных памятниках, что погиб в Афганистане. И этот запрет действовал до 1986 года. Это потом опомнились, стали нас приглашать в президиумы органов власти. А вообще-то интересные стадии в нашей судьбе: сначала замалчивание, потом начали хвалить, в президиумы сажать, потом перестройка и нас начали демократы поливать грязью. Потом мы, вроде, восстановили в Украине отношение, теперь опять нас хотят сделать врагами, в том числе в этом плане старается нынешнее руководство страны. А мы были солдатами, которые выполняли свой долг. И самое главное - на нас натравливают участников АТО, наших братьев, которых мы всячески поддерживаем. Это, конечно, самый жуткий удар от нынешней власти. Увы, они постоянно занимаются стравливанием разных групп населения друг против друга: по религиозному, языковому признаку.
- Вы следите за жизнью в Афганистане?
- Конечно.
- Как изменилась страна за 30 лет, с того момента, когда наши войска ушли?
- Вы знаете, приезжают оттуда наши ребята, они там не по военным вопросам были, а по бизнесу. Они рассказывали о поездках, показывали фотографии. Фактически не изменилось там ничего. Как оно было, так и есть. Командуют старейшины, кланы, наркобароны. То есть страна в состоянии постоянной гражданской войны. К сожалению, потому что все-таки хорошее отношение к афганскому народу у нас было.
А с другой стороны, как бы там ни было, но мы о себе оставили хорошую память. Да, мы там много «наследили», много крови пролили, но, тем не менее, когда говоришь, что ты «шурави», тебя везде принимают с восторгом и уважением. Потому что мы были нормальными солдатами. Мы достойно себя проявили. Не было с нашей стороны целенаправленных карательных действий. Все-таки мы, слава Богу, проклятия афганского народа не заработали.
- Тогда возникает вопрос: нужно ли было выводить войска из Афганистана? Ведь непонятно, зачем было вводить войска и какой в итоге должен быть результат такого шага, сделанного в 1979 году?
- Дело в том, что опять мы плохо знаем свою историю. Когда войска ушли, там пять лет была власть Наджибуллы. Они без наших войск, без нашей помощи прекрасно держались. К сожалению, Ельцин потом запретил солярку завозить, афганская армия обездвижилась. Если бы у них была наша поддержка, то власть Наджибуллы сохранилась бы до сих пор. Это также, как в Югославии: если бы оставался Советский Союз, то Югославию не разбомбили бы. Так жеи с Афганистаном. Если бы был Советский Союз, ничего там никакие талибы не захватили бы. Поэтому есть логические объяснения всему. Советский Союз оставил за собой нормальную боеспособную армию, нормальное государство. Мы не убежали, нас не выперли оттуда.
Складывается такое же ощущение по отношению к американцам, которые ввели войска в Афганистан в 2001 году. Недавно Дональд Трамп объявил, что США выводит свои войска из Афганистана. Пока что это только заявления, а война там продолжается. В итоге получается, что США оказались в такой же ситуации.
- Сергей Васильевич можете ли сравнить действия советской и американской армий в Афганистане?
- Американцев не уважают, потому что они с неба бомбами кидаются, сидят на своих базах. Где-то выскочили, где-то убили, где-то кого-то подкупили. У них своя тактика, у нас своя была. Мы стояли на блокпостах, ходили в горы. Американцы никуда не ходят и почему-то гибнут. Мне жалко этих парней.
Когда был в командировке в Штатах, я посетил музей морской пехоты и встретился там с ребятами - американскими ветеранами Афганской войны. Были среди них и инвалиды на колясках. Я подошел, представился, сказал, что вы ветераны афганской войны американской армии, а я вот ветеран Афганистана советской армии. Это была фантастическая встреча.
- Общались по-английски?
- Там был наш переводчик - помощник военного атташе. Да и в целом несложно было найти общий язык. Солдат солдата всегда поймет. Поэтому, считаю, это была моя удача пообщаться с американцами, которые прошли Афганистан.
Один паренек меня поразил вообще. Такой симпатяга, крепкий, без обеих ног и без левой руки. Он на коляске был. Я рассказывал про себя, говорю: «Смотри, вот я тоже получил там увечья, но не сдался, нашел себя и даже приехал сюда". Он с таким восторгом смотрел на меня.
- Какое отношение государства и общества к американским и украинским ветеранам войны?
- Я как раз ездил изучать опыт работы министерства. В госпиталях побывал, где лежат раненые. Что говорить, если только на один штат Техас 46 реабилитационных центров. Бюджет только министерства по делам ветеранов США составляет сто бюджетов Украины.
- А если взять 30 лет, прошедших после окончания войны в Афганистане, что Украина, как государство, сделала для решения ветеранских вопросов?
- Скажу так: Украина все эти годы была флагманом по решению ветеранских вопросов. Благодаря действиям Украинского Союза ветеранов Афганистана было сделано очень много. Такого закона по правам ветеранов боевых действий, как у нас, не было ни в одной стране на постсоветском пространстве. Мы реально были самой авторитетной организацией.
В то время, когда россияне еще даже не думали ни о чем. Более того, скажу, когда Борис Всеволодович Громов возглавил организацию «Боевое братство», он приехал сюда, в Украину, встречался с Кучмой, я был свидетелем этого разговора. И когда Леонид Данилович спросил: «А какова цель вашего приезда?» Он говорит: «Я приехал у Сергея поучиться». Это была такая гордость - услышать оценку наших заслуг из уст такого человека.
Два года назад я ездил в Москву. Там был съезд ветеранских организаций СНГ, и я решил, что нужно съездить, увидеть людей, себя показать. Я, опять-таки, увидел совершенно незыблемый авторитет Украины. Это при том, что сильно охладились отношения с российскими организациями, потому что их там три больших и куча маленьких. С остальными нормально. Грузины - вообще друзья. Как сказал их руководитель: «Мы, грузины, вас, украинцев, лучше всех понимаем».
- Как в целом изменилась организация с момента ее создания?
- Меняются конечно, взгляды, подходы к работе. Но вы и по себе судите, каким вы были в юности, и каким стали сейчас. И мы тоже стали другими, потому что 30 лет назад мне, к примеру, было 30, а сейчас уже 60. Но дружба, взаимовыручка остались.
Я из машины не выходил, ездил по всей Украине, помогал создавать организации УСВА. У нас в каждом районе, городе есть организации, 26 областных. Мы фактически без помощи государства, только благодаря авторитету «афганских» организаций на местах создали первички по всей стране.
К сожалению, наши ряды редеют - очень много ребят уходять из жизни. На днях я был в Обухове. Там из города один человек погиб наАфганской войне, а после войны 29 ветеранов-«афганцев» были похоронены. Это с учетом, что средний возраст наших ветеранов - чуть больше 50 лет. В Харьковской области 250 погибло на войне, 5000 похоронили уже после войны. Это все последствия ран, контузий, стрессов.
Безусловно людям нужна реабилитация и поддержка. Но пока мы от нынешней власти не получили ничего. Для того, чтобы была нормальная психологическая реабилитация, нужно создать нормальные условия жизни. Если сравнить даже с теми же США, там создано все, чтобы человек мог трудиться, мог зарабатывать. Плюс ко всему мы ведем переговоры с нормальными организациями участников АТО, чтобы их тоже привлекать в наши ряды. Но подчеркиваю: с нормальными организациями, а не с теми, основная задача которых - выбить бюджетное финансирование.
- Какое отношение общества к ветеранам?
- В обществе много нормальних людей. А то, что нас пытаются очернить, то это все политическая коньюнктура. Безусловно, придет отрезвление. Ведь есть нормальные, вечные ценности. Слава Богу, нам удалось с помощью общества выполнить клятву, которую мы давали, провожая наших «двухсотых»: открыты за средства УСВА более 500 памятников в честь погибших побратимов, а также почти на всех школах страны, где учились погибшие - мемориальные доски. В Харьковской области в память о 250 погибших на школах установлены мемориальные доски. К сожалению, они уже совместные - и памяти погибших в АТО.
- Знаю что УСВА ведет работу по поиску пропавших без вести во время Афганской войны.
- У нас собран полностью банк данных ДНК о наших ребятах, которые без вести пропали. Собираем постоянно информацию по этим всем вопросам. Но, к сожалению, в последнее время мы активнее занимались нашими пленными. Пленными уже этой войны, которая ведется на востоке Украины. Мы вернули десятки «двухсотых» домой.
- Сколько «афганцев» погибло в АТО?
- Недавно мы в нашем «афганском» храме торжественно открыли стелу памяти наших товарищей, погибших на Донбассе, на ней имена 18 ветеранов Афганской войны и 2 миротворцев.
Мы надеялись, что к старости будет полегче, поспокойнее. Можно будет карасей ловить на тихой речке. К сожалению - не получается. Приходится бороться и за социальные права, и участвовать в волонтерской работе, в патриотическом воспитании молодежи. Союз в прошлом году провел ряд многочисленных акций, направленных на защиту прав и свобод ветеранов войны, семей погибших воинов. Приходится бороться. Кое-чего добились, кое-чего будем добиваться.
- Власть выполнила ваши требования?
- Пока, на данный момент, достижение уже то, что мы остановили ухудшение ситуации.
- Вроде отмены льгот?
- Эта власть очень хитрая в отличие от предыдущей, которая напрямую пыталась все урезать. Эти давят тарифами, монетизацией, мол, мы вам вместо льгот будем по сто гривен каждый месяц доплачивать. А куда ж те сто гривен с такими ценами и тарифами? К сожалению, не удалось нам добиться поддержки для семей погибших и умерших ветеранов войны. Нынешняя власть полностью отрицательно относится к этой категории.
- Почему?
- Прорехи воспитания за 30 лет. Вырастили таких людей, у которых очень мало святого. В каждом глазу по доллару - и больше ничего. Начиная от первых лиц государства.
А вообще, конечно, наша задача - помочь как-то нашей стране выжить, не развалиться. Планируем идти на выборы - избираться на всех уровнях, чтобы оставить нашим детям, внукам процветающую Украину, а не то, до чего нынешняя власть довела нашу страну. Хотя я лично не люблю политику - это грязное гнилое дело, но власть нас толкает идти в политику, бороться за свои права. Чтобы мы не через митинги требовали соблюдения наших прав, а проводить законодательные инициативы. Чтобы не просто добиться принятия определенных законов, а добиться, чтобы они действовали.